- Людпална, тебя, - Настя сняла трубку общеотдельского телефона и перекинула вызов на мой аппарат. Хотя у нас и были корпоративные симки, внутренняя АТС пока еще на пенсию не собиралась.

- Слушаю, - буркнула я.

- Людмила Павловна? – уточнил тонкий женский голосок. – Добрый день. Это «Арес-групп» беспокоит, страховая.

- Грохотов? – с трудом припомнила я. – Насчет договора?

- Рокотов, - поправила собеседница. – Да. Насчет встречи с вами.

- Завтра в первой половине дня пусть подъезжает. До двенадцати. Со всеми документами.

На самом деле документы у меня были, и я их даже успела бегло просмотреть, но Ольга ведь просила помурыжить. А уж сильно я буду зверствовать или слегка, для острастки, это зависело от моего настроения, самочувствия и от того, насколько противным окажется проситель. Все бумаги у них были составлены добросовестно, но грамотный юрист всегда найдет, к какой запятой прицепиться.

Самочувствие на следующий день у меня было на троечку с плюсом, а вот настроение на резко отрицательные цифры. Инка с утра закатила истерику, потом позвонила мама с жалобой, что нужных ей таблеток нет ни в одной аптеке. То есть добывать их должна Мила, кто же еще. А для комплекта напоролась в коридоре на Кота.

- Ну ты и сука, Люда, - прошипел он.

- Не понял, - ощетинилась я.

Ничего себе заявочки!

- Какого хера ты Надьке про Инку настучала? Я думал, она меня убьет.

- Что?! – я аж присела от злобного хохота. – Ты хочешь сказать, что она до сих пор не знала? Ой, бля… Уймись, Кот, это не я. И не спрашивай кто, не знаю. Даже не могу сказать, что сочувствую. Потому что нет.

Он выматерился крепко и ушел, я досмеяла завод и вернулась в отдел. И стало мне так паршиво, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Ну вот просто блинский блин и хренский хрен – самая русская еда. До слез.

Тут-то и принесло этого самого Грохотова. То есть Рокотова.

- Добрый день, Людмила Павловна, - он присел к моему столу, демонстрируя до ушей работу дорогого стоматолога.

- Добрый, - буркнула я, пытаясь припомнить, где его видела. Но мне по роду деятельности приходилось встречаться с таким огромным количеством людей, большинство из которых я мгновенно забывала, что попытки эти остались безуспешными.

Вообще-то, если объективно, мой визави был довольно интересным. Выглядел лет на тридцать пять, вполне ухоженно. Дорогой костюм, идеально подходящий к нему галстук, тщательно уложенные темные волосы, подпиленные ногти. Черты лица четкие, мужественные, без слащавости, но и без излишней брутальности. Глаза большие, неожиданно светло-серые, стальные.

Вот только мне абсолютно не хотелось сейчас никем интересоваться. И на правую руку – без кольца! – посмотрела вовсе не специально, а потому, что она доставала из портфеля папку с документами. Вытащив бумаги и положив на стол, страховщик перевел взгляд на меня и замер. Нет, не от восхищения. И даже, кажется, не от ужаса. Это был какой-то очень сложный комплекс, в котором явно преобладали взрослая досада и детское изумление подлостью жизни.

- Это… вы? – спросил он, страдальчески скривившись.

Похоже, мы действительно встречались, и встреча эта была не самой приятной. Но где, когда? Может, в бурной молодости? Далеко не все, что происходило тогда на вечеринках, оседало в памяти, какие-то эпизоды улетучивались из нее уже наутро.

- Простите? – выдала я нейтральную реакцию, надеясь на развитие темы и одновременно опасаясь, что это будет что-то… не самое приятное.

- Это вы простите, - Рокотов опустил глаза. – День был ужасный. Отвлекся, не заметил вас. Снег. А вы в темной куртке. И… на красный.