***

Войдя на кухню, капрал сразу узнала двух поварят, которых искала. Впрочем, их трудно с кем-то перепутать. Один толстяк, прямо стереотипный образ идеального повара, второй азиат, которых в Башне раз-два и обчёлся.

Две недели девушка собиралась с духом. До сих пор никаких слухов о происшествии в подземелье по Башне не распространилось, но она хотела быть уверена, что так оно и останется.

– Эй, вы двое! – окрикнула Блэкхолл.

Азиат от неожиданности едва не выронил из рук поднос, но в последний миг каким-то чудом удержал. Такая неловкость была неудивительна, учитывая, что он не снимал с рук прихватки, хотя о поднос с салатом вряд ли можно обжечься.

– Капрал Ды… – начал толстяк, но осёкся под строгим взглядом. – То есть Блэкхолл. Что вам угодно?

– Поговорить.

Хмыкнув и посопев в раздумьях, он разогнал поварят по мелким поручениям, оставив на кухне только азиата.

– Вот что, Жор, – капрал попробовала для начала проявить дружелюбие, даже обратилась по имени, услышанному от поварят. – Ты ведь помнишь, что было там, в подвале…

– Хочешь повторить? – смерив собеседницу взглядом, повар хмыкнул и шагнул навстречу. – Ну можно, можно…

– Да ты сдурел?! – возмущённо рявкнула Блэкхолл. – Чтоб я и ты… и вы двое… Ха, не мечтай!

– Ой, да ладно, – протянул азиат. – Я-то видал, как ты на нас таращилась, пока Коммандер тебя драл.

Толстяк подступил уже почти вплотную и с неожиданной для его комплекции проворностью схватил её за горло. Мясистые пальцы оказались крепче и твёрже, чем могла предполагать Блэкхолл, от неожиданности девушка даже забыла про висящий на боку короткий меч.

– Я тебя запомнил ещё тогда, на плацу, – протянул повар с каким-то глухим ворчанием. – Как ты надо мной насмехалась. Не смешно сейчас?

Блэкхолл нервно сглотнула, тоже вспомнив. И вправду, это же тот самый неуклюжий рекрут, которого Коммандер тогда отправил на кухню. Коммандер… Из того дня на плацу все воспоминания Блэкхолл были о нём, а не о каком-то толстяке-рекруте. А сейчас в глазах неуклюжего жирдяя, где-то в самой глубине, едва заметно, поблескивало то же, чем буквально светился взгляд Коммандера. Но и этого хватило, чтобы Блэкхолл замерла, не в силах шевельнуться.

– Не надо здесь, при всех, – смогла только промямлить она.

Толстяк кивнул и разжал пальцы.

– В подземелье, через час, – буркнул он. – И попробуй не прийти…

Капрал резко развернулась и поспешила убраться из кухни. Только миновав два поворота, она позволила себе остановиться и привалиться спиной к стене. Ладонь судорожно сжала рукоять меча. Как смеет какой-то поварёнок так с ней обращаться? Но этот поварёнок знает то, о чём не должен разболтать всем. А этот отблеск в глубине глаз… нет, она не сможет заставить его молчать угрозами. Значит, придётся прийти в подземелье и… Главное, чтобы никто больше об этом не узнал. Особенно Коммандер.

Как назло, проскользнуть незамеченной не удалось. И что парочке Избранных понадобилось в подвалах, да ещё именно в это время? И как нарочно, одна из них – эта проклятая стерва Милана!

К удивлению Блэкхолл, Избранные не стали её задерживать и даже спрашивать, куда понесло помощницу Капитана. Милана как-то странно держалась, прижавшись спиной к стене, чтобы дать капралу пройти, и опираясь при этом на руку спутника. Ранена она, что ли? Может, они тут с троллем столкнулись? Жаль, если так: от Избранных тролль вряд ли ушёл живым, а было бы неплохо, повстречайся с ним наглый поварёнок.

Жор уже ждал. Хотя бы один, без приятеля-азиата. Вздохнув, Блэкхолл зашагала навстречу, нарочито чеканя шаг и не снимая ладони с рукояти меча. Помощник повара сверлил её взглядом, пытаясь кривить толстые губы в насмешливой ухмылке, но выглядело так, будто он сожрал что-то кислое или просто мерзкое. Капрал остановилась на расстоянии полушага и встала по стойке смирно. Она заставила себя стоять ровно и не дёргаться, терпя поглаживание мясистых пальцев по щеке, и только судорожно сглотнула, когда повар рванул ворот её рубашки, вырывая пуговицы с мясом. Пытаясь отстраниться от происходящего, Блэкхолл закрыла глаза, стараясь представить на месте гадкого толстяка кого-то другого, но лапищи, тискающие её грудь, и громкое сопение никак не ассоциировались с Коммандером.