Я молча кивнула головой и обиженно поджала губы. Ну надо же, какое счастье! Меня обозвали курицей, едва не сломали руку и вдобавок лишили премии. Какое замечательное утро, просто пищу от восторга. Не говоря ни слова, я подорвалась с кровати и поплелась в сторону ванной комнаты, прихватив с собой сменное бельё и одежду. Но дойти до санузла я так и не успела. Прямо перед моим носом нарисовался напыщенный гад и, воспользовавшись моей растерянностью, скрылся за дверью ванной комнаты. Подонок, чтоб ты там утопился в том керамическом умывальнике и вместо зубной пасты наелся чистящего средства для унитаза.

Я долго ждала пока Любимский освободит санузел. За дверью слышался шум воды, потом тишина и снова – льющаяся вода. Что можно делать в ванной комнате двадцать минут? Всякие пошлые мысли пробрались мне в подкорку и приняли такой крутой поворот, что я сморщила нос от своих же фантазий и брезгливо растянула губы со звуком: "фу-у-у".

Наконец-то Роман Павлович соизволил выйти. Я юркнула в душ, стараясь как можно быстрее смыть со своей кожи удушливый запах White Christal. Вылила на волосы едва не полбанки шампуня, а толку? В голове всё ровно был аромат мужского парфюма, от которого мне хотелось лезть прямо на стенку – так сильно сносило крышу. Удостоверившись, что отныне моё тело пахнет «Райским садом», как обещал производитель геля для душа, я вышла из ванной комнаты, одетая в спортивный топ и шорты. Взяв подмышку гимнастический коврик, выскочила из спальни и стремглав помчалась на улицу. И как хорошо, что на горизонте не маячил мой нелюбимый босс. Он и так доставил мне нестерпимую боль с самого утра, ещё не хватало, чтобы он злорадствовал надо мной, когда я занимаюсь пилатесом.

Выбрав уютное местечко под тенью большого дерева, я расстелила коврик и принялась делать растяжку. Уселась на пятую точку. Наклон вправо, влево, вперёд, назад. Сомкнула вместе ноги и потянулась кончиками пальцев к своим щиколоткам. 

– Помощь нужна? – послышался за спиной низкий голос Любимского.

Я так и застыла в дурацкой позе, прижимаясь грудью к своим коленкам. Босс подошёл вплотную. Уселся на карточки напротив меня и широко улыбнулся.

– Так ты у нас спортсменка, оказывается.

– Нет. Просто слежу за фигурой, – отрицательно мотнула головой, возвращая корпус в вертикальное положение.

Развела в сторону ноги и продолжила наклоны, устремляя руки то к левой ноге, то – к правой. Любимский наблюдал за мной какое-то время, а потом бесшумно растворился. Я даже успела покачать пресс и поприседать с полсотни раз, как снова послышался голос великого начальника.

– Златовласка, иди сюда, – босс махнул в мою сторону рукой и неожиданно принял упор лёжа, поставив ладони шире плеч и вытянув корпус в струну. – Мне нужно утяжеление. Ты сколько весишь?

– Роман Павлович, это некорректный вопрос, – возмутительно фыркнула я, но всё-таки подошла к распластавшемуся на траве телу.

– Не важно. Главное, чтобы не больше семидесяти, а то я развалюсь к чёртовой матери.

– Что-что? Развалитесь?

– Угу, – пробубнил себе под нос. – Взбирайся сверху.

Босс похлопал себя по пояснице и вернув руки в прежнее положение, принялся ждать.

– Злата Дмитриевна, вам требуется особое приглашение? Когда ещё вы были бы сверху собственного босса, а? – злорадно ухмыльнулся, а у меня аж глаз задергался от двусмысленной фразы с весьма красноречивым подтекстом.

– Я не буду вашим утяжелителем, – отчеканила каждое слово и уже собиралась уходить, как на горизонте нарисовался Лютиков.

Твою дивизию... Эх, будь, что будет. Уговаривать дважды меня не пришлось. Я взяла резкий старт и уселась на крепкую мужскую спину, широко разведя ноги в сторону. Ухватилась за прокаченные плечи руками и понеслось. Босс пыхтел подо мной, как старый самовар. Его мышцы заметно бугрились на лопатках, предплечьях и руках. На такое зрелище можно было смотреть часами, честное слово. А ещё мысль, что я сижу сверху Любимского тешила моё эго по всем франтам. Во-первых, Лютиков. Он-то глаз не спускал с нашей, так званой, гимнастики. Злился, наверное. Ревновал, хотелось бы. А во-вторых, Любимский. Вот, о чём я буду с удовольствием вспоминать, когда на очередной планёрке нелюбимый босс вздумает разносить меня в пух и прах. Тогда я ему шепну на ушко, что расскажу всему офису, как однажды сидела сверху на его пояснице и как дурно пахло от него в этот момент. Думаю, это поможет усмирить пыл руководства и заставит призадуматься, на будущее, конечно.