– Ты голодная, моя золотая? – спросил Рома, заглядывая в мои глаза.

«Моя золотая». Да после этих слов я чуть лужицей не растеклась у его длинных ног. Низкий тембр голоса с заметной хрипотцой. Я точно не сплю, нет? Ущипните меня кто-нибудь, иначе я отказываюсь верить в то, что добровольно улыбаюсь нелюбимому боссу и одобрительно киваю головой, а ещё смотрю на него таким восхищённым взглядом, что Лютиков громко кашлянул, чтобы прервать этот романтический момент.

– Очень, – ответила я, не в силах оторвать свои глаза от тёмной бороды и широкой улыбки на лице Любимского.

– Тогда мы с Соней ждём вас в летнем саду на заднем дворе.

– Хорошо, – произнёс Рома, не смотря в сторону Лютикова. – Мы сейчас примем душ, переоденемся и присоединимся к вам.

Лютиков ушёл, а мы продолжили стоять. Кто-то говорил о душе, да? Вот мне он точно необходим, иначе, если и дальше Рома продолжит так томно дышать и сжимать моё тело в своих неприличных объятиях, я точно съеду с катушек и первой полезу к нему целоваться.

8. Глава 8

Лютиков ушёл, а мы остались. Продолжили стоять в причудливой позе и смотреть друг на друга дурацким заворожённым взглядом. Кажется, боссу было трудно дышать, мне – тоже. Мужская грудь высоко вздымалась вверх, а крылья носа широко раздувались в сторону. Любимский не отрывал глаз от линии моих губ и щурил глаза, будто пытаясь что-то рассмотреть. Я положила ладони на его руки и решила разомкнуть пальцы, которыми Рома обвивал мою талию. Но только стоило мне прикоснуться к мужским запястьям, как на лице Любимского возникла лукавая улыбка. В голубых глазищах засверкал озорной блеск, и я даже опомниться не успела, как самодовольный гад резко оторвал моё тело от пола и взгромоздил на своё плечо.

Я не сразу поняла, что задумал этот тип, но однозначно догадалась, дело к не добру! Так всё и случилось. Не обращая внимания на мои крики и требования вернуть в вертикальное положение, Любимский продолжил шагать и не куда-нибудь, а в сторону ванной комнаты. Я молотила кулаками по широкой спине, царапала шею и едва не откусила ухо, как это сделал известный боксёр Тайсон при поединке с Холифилдом, но ничего не сработало! Босс, как та непрошибаемая крепость, не сдавал позиций и чётко следовал плану, понятному только ему.

– Золотая моя, что же так кричишь? – причитал Любимский, когда я замолкала на несколько секунд, чтобы наполнить лёгкие кислородом. 

– Ты не посмеешь, – прошипела я, едва не распластавшись на кафельной плитке.

Гад сверкнул белозубой улыбкой и, сдерживая мою оборону всего лишь одной своей лапой, повернул краник на смесители для душа против часовой стрелки. Подонок. Уф... Чтоб ему, чтоб его! Я просто потеряла дар речи и захлопала мокрыми ресницами, как жалкая зверюшка, ощущая проточную воду, стекающую по всему лицу. Моё тело отреагировало слишком остро. Кожа покрылась колючими мурашками, а тело принялось дрожать, содрогаясь от дикого холода.

– Я те-бе э-то при-пом-ню, – застучала зубами и пронзила голубые глазища острым взглядом.

– С лёгким паром, радость моя, – засмеялся босс и поспешил скрыться за дверью ванной комнаты.

Вот и приняла душ, называется. Придурок... за что он так со мной? Неужели я действительно так дурно пахла, что меня нужно было волочить на плече, как мешок с картошкой, и спускать на мою голову хлорированную воду? Я что холера там какая-то или бездомная кошка? Он бы ещё шампунем против блох вымыл мои волосы! Гад... ненавижу, терпеть не могу лохматую бороду черного цвета и эти голубые глазища, ну, и Любимского, разумеется.