Меня раздирает злость от того, что моей жене пришлось расплачиваться за то, что натворили члены моего клана. И она не задумываясь это сделала, потому что она воспитывалась достойной дочерью Правителя.

При всей своей лёгкости, наивности и какой-то детской непосредственности она умеет нести ответственность за тех, кто беззащитен. Хорошую дочь воспитал Изар. Слишком хорошую для этого прогнившего клана. Ей будет тяжело здесь.

Снова пересекаюсь с Сайорой взглядом и понимаю, что во мне кипит слишком много эмоций. От ярости до нежности и желания защитить мою жену. Прижать к себе. Заклеймить, присвоить. Чтобы этот драгоценный бриллиант принадлежал только мне.

Зверь тоже неспокоен. Он не согласен со мной, что я позволил обрезать эти шелковистые золотые локоны.

Стоп. Мне надо успокоиться. Привести мешанину из мыслей и чувств в порядок. Резко взмываю в небо, оставив Сайору у дома одну. Скоро вернусь.

После сегодняшнего я окончательно убедился, что мне практически физически больно делить её с кем-то. Тем сильнее моё желание уберечь её, спрятать ото всех. Создать свой маленький мир, где она будет счастлива, и куда не доберётся рука моей матери и её приспешников.

И в принципе я уже этим начал заниматься, когда забрал её в домик. Только не успел всё подготовить.

Если раньше я летел бесцельно, просто чтобы немного вымотать дракона, то теперь беру курс на замок. Возьму всё необходимое для жены, а потом вернусь.

Ветер, как обычно, помогает мне успокоить мысли и разложить всё по полочкам. Раз Вард в темнице, на время вспышки чёрного безумия прекратятся. А если оберег Сайоры работает, то надо лишь придумать, как раздать такие всем… И при этом чтобы больше ни одной волосинки больше не упало с головы моей жены.

Плохо, что она, похоже, заметила метку. Рано или поздно она узнает, но лучше бы позже. В тот момент, когда метка появится у неё.

Сайора немного оттаяла, но всё равно вряд ли готова узнать, что ей от меня никуда не деться, как бы она ни пыталась.

Ей сложно принять это, она всегда была упрямой. Но в тот момент, когда примет, метка появится и у неё. Или так говорят легенды.

В замке уже все начинают разъезжаться. Приказываю собрать вещи, общаюсь с некоторыми гостями, чтобы соблюсти хоть какой-то минимум гостеприимства. Мне потом с ними работать.

Но мысли всё время о Сайоре. Как она там одна? Я же даже не предупредил, куда улетел и зачем.

Обратный путь кажется долгим, потому что я тороплюсь. Захожу в дом, утешая себя тем, что времени на самом деле прошло немного. Нахожу Сайору на кухне.

Она что-то медитативно размешивает в кастрюле, её волосы забраны тканевой повязкой. И обрезаны. Всё. Они теперь даже выше плеч. Коса, перехваченная лентой, лежит приготовленной на одном из стульев. Видимо, Сайора хочет продолжить делать обереги.

В задумчивости жена кусает губу. Я замираю в дверях и немного любуюсь ею, не тороплюсь отвлекать. Меня одолевают смешанные чувства. Не нравится сам факт того, что ей пришлось обрезать волосы. И в то же время приходится признать, что ей даже идёт такая причёска. Сайора случайно касается края кастрюли, шипит и дует на палец. Обожглась.

Подхожу ближе и беру её за плечи. Невесомым плетением касаюсь её ожога и залечиваю его. Она вздрагивает от неожиданности и поворачивается так, что её лицо оказывается близко к моему. Чуть наклонись, и…

— Я привёз ещё одежду и еду, — говорю ей, а сам не могу оторвать взгляд от сочных, красных искусанных губ.

— Можно было предупредить, — опускает плечи Сайора. — Я же всё-таки…