– Раньше тут гостевая была, – пояснил он. – Располагайся. Я попросил экономку, мадам Бернье, приготовить её для тебя.

– Ага-а-а… – я широко зевнула, оставив разглядывание нового места жительства на потом, когда высплюсь и отдохну. Однако последние слова Гастона заставили встрепенуться и отогнать сонливость. – Что?! Откуда ты знал, что я буду ночевать сегодня у тебя? – я с подозрением воззрилась на Гастона, уперев руки в бока.

Он же, усмехнувшись, прислонился к косяку двери и смерил меня взглядом.

– Что именно сегодня – не знал. Но распорядился заранее, Полли, – невозмутимо объяснил он. – Я же знал, что ты мне всё равно проиграешь. Сонхау так сказала. Так, поговорим утром, – решительно заявил некромант и выпрямился. – Отдыхай, Полин, спокойной ночи.

Он вышел и аккуратно прикрыл за собой дверь. Тут же навалилась сонливость, и раздевалась я уже в полусне, небрежно повесив одежду на стул. Едва голова коснулась подушки, я крепко уснула – даже про изменения в татуировке вспомнила гораздо позже, уже утром. А ещё, к завтраку меня ждали новости, изрядно подпортившие начало новой жизни, но об этом я тоже узнала, только когда спустилась в столовую.

На следующее утро, дом Гастона.

Гастон проснулся раньше, чем Полин – открыв глаза, он отчётливо почувствовал, что девушка ещё спит. Тихо усмехнувшись, некромант некоторое время лежал, рассеянно разглядывая потолок и смакуя мысль, что Птичка наконец-то здесь, рядом. Буквально за дверью напротив его спальни. И очень хотелось к ней зайти… Гастон решительно выдохнул, откинул одеяло и встал. Рановато для таких решительных действий, пусть сначала свыкнется с новым местом и с тем, что услышала ночью в библиотеке. Она должна понять, что единственный способ наверняка избежать привязки к Анжуйскому, это Нить Жизни. Ещё бы как можно дольше избегать встречи Полин и его светлости, и совсем хорошо.

Приведя себя в порядок и надев рубашку и штаны, Лоран спустился вниз, в столовую – из кухни уже долетали соблазнительные запахи, пришла экономка и там хозяйничала. Некромант заглянул в помещение, окликнул невысокую, полную женщину в чепчике и переднике.

– Мадам Бернье, доброе утро! – поздоровался он с улыбкой.

– О, мессир Лоран, доброе! – женщина обернулась и улыбнулась в ответ. – Прикажете накрывать завтрак?

– Да, на двоих, – Гастон подмигнул. – У меня гостья, теперь постоянная, мадам Бернье.

Женщина всплеснула руками, и её улыбка стала шире.

– Ох, радость какая, мессир Лоран! А кто она? – чуть понизив голос, спросила экономка.

– Мой якорь, мадам, – с явным удовольствием сообщил Гастон. – Её зовут Полин…

– Прошу прощения, мессир, я забыла, вам же утром принесли послание, пока вы спали, – перебила его экономка. – Там в коридоре, на подносе лежит.

У Лорана зашевелились нехорошие предчувствия, настроение сразу упало. Вспомнилось требование короля, и улыбка пропала с лица некроманта.

– Спасибо, мадам, – поблагодарил он и поспешил выйти.

На тумбочке у двери, на круглом подносе лежал запечатанный конверт, и даже издалека Гастон уже знал, чьей печатью он запечатан. А приблизившись и взяв послание, понял, что не ошибся: королевский герб. Поджав губы и нахмурившись, Гастон вскрыл конверт и достал прямоугольник из плотной серебристой бумаги, на котором была написана всего одна строчка: «Мессиру Гастону Лорану, начальнику городской стражи, и его якорю. Версаль, суббота, двадцать пятое апреля, восемь часов вечера». Приглашение на два лица в загородную резиденцию его величества. Некромант резко выдохнул, прищурился. Полин точно будет недовольна, ведь дата уже завтра. И в Версаль наверняка явится Анжуйский…