– Ты будешь говорить об этом Анжуйскому? – поколебавшись несколько мгновений, осторожно спросила я.

Гастон тоже ответил не сразу.

– Пока у меня нет ничего кроме странного заявления призрака, – наконец медленно ответил он. – Вряд ли его светлость примет такое сомнительное доказательство. Но вообще, в окрестностях Парижа нежить в последнее время слишком буйно себя вести стала, наши пропадают в командировках. Буду настороже, если что-то ещё замечу, то сообщу, конечно.

Дальше мы шли молча, и я всё время возвращалась в мыслях к прочитанному о Нити Жизни. Мою ладонь сжимали пальцы Гастона, и это обстоятельство постоянно отвлекало, мешало тщательно обдумывать, стоит или не стоит уступать Лорану. Вопрос важный, важнее, чем проиграть ему в кош, пожалуй. А ладонь некроманта тёплая, немного шершавая, и такая уютная… И ещё он словно невзначай иногда слегка сжимает мои пальцы, а лицо у него при этом задумчивое, и почему он не смотрит на меня?! Даже не покосился ни разу, пока мы шли к выходу из Библиотеки, а меня так и тянет исподтишка рассматривать его профиль с риском попасться на горячем. И магия никак не хочет успокаиваться, чёрт возьми!

Неожиданно Гастон повернул голову, и наши взгляды встретились. Жаркая волна прокатилась от макушки до пяток, потом вернулась и затаилась в животе, заставив мышцы сжаться, а воздух застрять в горле. Некромант ещё и улыбнулся, и нахально подмигнул!

– Любуешься? – непринуждённо поинтересовался он, и захотелось стукнуть его побольнее.

– Вот ещё, – как можно равнодушнее ответила я и отвернулась, от греха подальше.

Не посмотрю, ни разу! Мы как раз подошли уже к двери на улицу, и Гастон снова пропустил меня вперёд. Проходя мимо, я уловила исходивший от него горьковато-пряный аромат, и снова пришлось усмирять взметнувшиеся эмоции. Так, кажется, к Жени надо будет зайти уже завтра вечером. Хорошо бы придумать что-то для Гастона… Он вышел за мной, закрыл дверь, и мы сели на его лошадь. Я оказалась прижата к его груди спиной, и ах, как хотелось откинуть голову ему на плечо! Нет, буду держать себя в руках. Хватало и того, что Гастон снова обнимал меня, и довольно крепко.

– Далеко нам ехать? – спросила я негромко, когда мы тронулись.

– Я живу на улице Сент-Оноре, здесь недалеко, минут пятнадцать, – ответил Гастон, и на меня накатили ощущения – и его руки, обвивавшей талию, и тёплого дыхания, щекотавшего шею, и волнение снова прокатилось по телу бодрящей волной.

– Мои вещи… – вспомнила я важный момент, но некромант перебил.

– Утром попрошу экономку сходить, она передаст, чтобы принесли ко мне, – он помолчал, а потом неожиданно осторожно прижал к себе и тихо добавил твёрдым голосом. – Тебе не стоит появляться в «Золотых колибри», Полин. Анжуйского сейчас нет в городе, по крайней мере, не было, когда я утром заходил в Консьержери, но лучше не рисковать.

А я вспомнила того эльфа Талли, которого встретила в борделе, и молча с ним согласилась. Да, у Жиан становится опасно, но ведь я всегда могу зайти с чёрного входа и надеть маску. Даже в общий зал не надо выходить, есть много маленьких гостиных, где тоже ждут мужчины. Впрочем, подумаю об этом завтра. До самого дома Гастона мы ехали молча, без приключений и неожиданных встреч, и я даже ухитрилась слегка задремать – ночь выдалась утомительной, пусть и не в том смысле, как обычно для меня. Смутно помню, как мы остановились, Гастон помог слезть с лошади и открыл передо мной дверь своего дома. В памяти лишь отпечатался запах, витавший в коридоре: полынь и лимонник. Некромант отвёл меня на второй этаж в комнату, которая, вероятно, теперь будет моей.