— С такой подругой я точно выживу, — тихо расплылась я в улыбке.

***

Пирог благоухал так, что во дворе нашего дома граждане закидывали голову к моему открытому окну на кухне. Я сидела на подоконнике, ждала, когда заварится чай. В телефоне перекидывала с папиной карточки деньги себе на личный счёт. Думала, ещё с маминой успею. Не успела. Заблокировали.

На листочке был список того, что жизненно необходимо купить, и красным цветом слово «нельзя», о чём нужно забыть.

Мастер маникюра и педикюра были занесены в чёрный список на всякий случай, чтобы я вдруг не сорвалась и не грохнула в дорогущие процедуры последние средства, на которые могу прожить месяц.

А перед глазами картина, когда мне нечего есть, и очень хочется себе сделать эпиляцию, и съездить на море…

Как я хочу на море!

Я пошла вытаскивать пирог. Могла бы испечь к семи часам вечера, но у меня по плану ещё пара салатиков, что зря начинке пропадать. Большой мужчина, наверное, много кушает. А я обожала, когда кушают. И терпеть не могла эти заявления: «Я хочу купить у вас пирожное, вы мне его не разрежете? Мне целого много». Именно после этого я уговорила папу на пирожные-канапе. И то находились «Фи», которым много.

 Позвонила мама. Она первая блокнула карточку с карманными деньгами, как только узнала, что Мстислав мне изменяет. Изменяет Боровой, а страдать должна я. Вот за эту беспощадную несправедливость я свою маман и не любила.

— Марина! — строгий голос родительницы вынудил меня замесить ещё тесто. — Пожалуйста, объясни мне, что происходит?

— О чём ты? — если честно, не было желания ничего объяснять.

— О твоих очередных заскоках! Что значит, ты не выйдешь замуж за Мстислава?

— Спасибо, напомнила. Я забыла его вещи собрать!

Я перестала замешивать тесто и отправилась в комнату. Пока мама мне читала лекции о мужских гормонах, которые якобы приходят в порядок исключительно в браке. В браке никто не изменяет!!! Вы только послушайте её. Она до сих пор думает, что мне шестнадцать.

 Я достала старый баул и принялась с отвращением скидывать туда вещи Мстислава. Все его трусы, похожие на женские плавки, и пару стильных боксеров. Оставила только шорты Оскара, которые мой наглый фиктивный муж мило стопочкой положил рядом. И это почему-то вызывало улыбку. Носки тоже по размеру можно было определить, где чьи. Рубашки, костюм. Подарки. Сняла с пальца колечко, кинула туда же и потащила баул в прихожую.

— Никогда не была разумной!!! — истерила мама в трубку.

— Я всё поняла. — Кидала в баул ботинки Мстислава и его куртку. — Я от тебя возвращаюсь к Аисту. Ты была недостойна такого подарочка, как я.

— Что?! Что ты говоришь родной матери?!

— А насчёт родной я сомневаюсь! — ответила я в трубку. — Ещё нужно тест на родство сделать, чтобы понять, откуда в вашей семье голубоглазая блондинка.

На самом деле у меня дед такой, остальные все тёмненькие. Но надо же было мамочку задеть. Она слишком много из себя строит. Папа водитель автобуса, мама педагог, а девочка не получилась. Аристократка, видите ли. И мама с родителями не общается, как королева с чернью. Оскара ей вообще показывать нельзя.

— Всё, ко мне пришли. — И я отключила звонок, когда дверь открывали ключом.

Вот сейчас мой пирог по достоинству оценит настоящий большой парень.

Дверь открыл Мстислав.

Он с меня ростом, худощавый и на лицо смазливый. В джинсах и свитере выглядел как подросток. Улыбнулся широко, кинув чёрную сумку у ног.

— Как вкусно пахнет! — Принюхался, в блаженстве прикрыв глаза. — Я с подарками к своей киске.

Он протянул ко мне руки, в надежде, что получит объятия и вопросы о том, что он мне купил.