Проглатываю эту обиду, не позволяя ей осесть камнем на сердце. Мы оба друг о друге невысокого мнения.

— А тебе даже отказывают шлюхи, — расплываясь в стервозной улыбке, отрезаю. — Видимо, Масур, не такой уж ты и офигенный мужик, — окидываю его медленным оценивающим взглядом и заключаю: — ничего интересного.

Неосознанно он делает шаг ко мне, гневно сверкая глазами. Нас разделяет кровать.

— Маленькая сучка! — бешено рявкает, в порыве злости его кулак впечатывается в дверь.

Пискнув, испуганно замираю. Ринат тяжело дышит, точно пробежал пять километров без остановки. Скрипнув зубами, разворачивается и вылетает из комнаты, громко хлопая дверью. Чудо, что она не слетает с петель.

Виолетта

Пустым взглядом сверлю потолок. Я в двенадцати тысячах метрах над землей с самым ужасным человеком в мире, что вы знаете о безысходности? Тоже самое, что посадить тигра в одну клетку с зайцем. Когда зверь наиграется, он меня уничтожит.

Мои родители… Что будет с ними? Университет и работа, которую уже скорее всего я потеряла. По милости этого напыщенного индюка.
И что не так с этими богатенькими придурками? У них же есть все, чего только душа пожелает. Лучшие курорты, машины, женщины.

Положа руку на сердце, я и в подметки не гожусь тем красоткам, что тем вечером были в отеле. Без преувеличения, они выглядели как модели с обложки модного журнала. Ринат точно не сражен моей красотой. Он просто психопат, который находит развлечение в том, чтобы ломать людей. Похитить человека? Как два пальца об асфальт. И плевать, что у этого человека есть своя жизнь, семья и дела. И что самое печальное, ему за это ничего не будет.

От бессилия хочется выть белугой, но я не доставлю Масуру такого удовольствия. Он ждет моей покорности, хочет растоптать, но если что-то у меня и осталось, так это честь и самоуважение. И этого ему у меня не отнять.

Через, должно быть, час, а по моими ощущениям вечность, дверь открывается и заходит невысокий смуглый мужчина с подносом. Даже не посмотрев в мою сторону, ставит поднос на небольшой круглый столик и выходит.

Кидаю безразличный взгляд на поднос, и не могу сдержать ироничной усмешки.

Надо же, какие яства! Какая-то рыба, название которой я не знаю, сладости, фрукты, мясо и даже черная икра. Выглядит как издевательство, право слово. Мол, пусть нищенка вкусит немного роскоши. Да пошел он со своими подачками, козел паршивый!

Меня захлестывает ярость. Перед глазами пелена, когда я, подорвавшись с кровати, хватаю поднос и со всей силы швыряю в ни в чем не повинную дверь.

Грохот, должно быть, слышно на весь самолет, но мне плевать. Я скорее выпью яду, чем приму подачки Рината.

Не проходит и минуты, как в комнату врывается Масур. Сперва окидывает меня внимательным взглядом, точно ожидал что я проделала дыру в днище самолета и выпрыгнула. Не дождется!
Затем его глаза медленно опускаются на разбросанную по всей комнате еду и разлитые напитки.

— Это что? — сухо спрашивает.

— Мне не нужны твои подачки! — шиплю, точно гремучая змея перед нападением.

— Это еда, а не подачки. Ее готовили люди, а теперь им это все убирать.

На секунду становится стыдно, но я тут же понимаю, что это очередная манипуляция. Масур пытается сыграть на моем чувстве вины. Гордо вскинув подбородок, стервозным голосом произношу:

— Ты им хорошо платишь. И особенно за молчание, правда?

Ринат растягивает на губах кривую ухмылку, понимая, что я его раскусила. Ему нет дела до персонала. Да я готова поставить свои почки на то, что они убирали в этом самолете вещи и похуже разлитых напитков и разбросанной еды.