В среду не выдерживаю и звоню Ринату. Прошу его вернуть меня в расписание до окончания больничного. Вру, что врач разрешил. Хоть это и плохо, но я боюсь просто сойти с ума в четырех стенах своей спальни. Мне необходима смена обстановки, чтобы выбраться из сложившегося тупика.  

– Хорошо, завтра выходи, – снисходительно заявляет мой босс таким тоном, будто делает мне большое одолжение. – Но не забудь привезти с собой больничный лист.

– Больничный лист будет только в понедельник, я же тебе объясняю, – раздраженно говорю я, прижимая трубку плечом к уху и составляя грязную посуду в посудомоечную машину. – Врач разрешил мне выйти на работу раньше времени.

– Боюсь, я тогда не смогу поставить тебя в табель, Настя, – заявляет он. – Если ты на больничном, значит на больничном. По документам должно быть все четко. Сиди тогда уже дома, отдыхай.

– Ринат, – вздыхаю я. – Не ставь меня в табель, если нельзя. В расписание поставь. Я уже не могу дома. Мне нужно на работу. Пожалуйста, прошу тебя.

– Хм, даже не знаю… – ехидно тянет он. – Твоя просьба заставит меня нарушить правила...

Я стискиваю зубы и ненавижу его в этот момент. Дуру из меня делает. Будто я не знаю, что кое-кто из персонала клуба вообще официально не трудоустроен. Никакой проблемы ни для него, ни для бухгалтерии выпустить меня на работу до окончания срока больничного не составит. Но Ринату отчаянно хочется заставить меня почувствовать себя ему обязанной.

– Ринат, не заставляй меня умолять, – произношу я, теряя терпение.

Он начинает неприятно смеяться в трубку.

– Ну что ты, Настенька. Для тебя я что угодно сделаю, ты же знаешь. Завтра можешь выходить. Сейчас поменяю расписание и скину тебе на почту.

– Спасибо большое, – вздыхаю я, с грохотом захлопывая дверцу посудомойки.

– Свои люди. Сочтемся… – раздается вкрадчивое из трубки, и я невольно морщусь.

– Тогда до завтра! – выдавливаю из себя дружелюбный тон.

– До завтра, красавица.

Давлю на кнопку завершения вызова гораздо сильнее, чем требуется. Хочется швырнуть телефон на столешницу, но вместо этого я осторожно кладу его туда. Все-таки подарок Егора.

– Привет.

Вздрагиваю. Резко оборачиваюсь. Чувствую, как жар мгновенно обжигает щеки – у меня за спиной стоит Глеб.

Какого черта? Я была уверена, что он уехал!

– Привет, – бурчу я.

Хватаю со столешницы полотенце, наспех вытираю руки и уверенно шагаю вперед, чтобы как можно быстрее покинуть кухню.

Одновременно со мной Глеб делает шаг в сторону и преграждает мне путь.

– Так и будешь теперь бегать от меня?

Смотрит сверху вниз. Требовательно, испытующе. От одного только его взгляда меня охватывает уже привычным мандражом.

– Дай пройти, Глеб.

– Давай поговорим.

Еще не успеваю уловить смысл произнесенной им фразы, как меня прорывает:

– Слушай, ты вроде собирался съехать на квартиру? За это время, кажется, можно было найти не один подходящий вариант для аренды? Может, тебе помочь с поисками, а?

Его взгляд тяжелеет на глазах. Мгновенно заставляя меня струсить.

Боже, зачем я это сказала?! Так грубо, слишком грубо! Ну кто меня за язык тянул?

Глеб резко хватает меня за запястье, делает шаг вперед и прижимает ягодицами к столешнице. Наклоняется, буквально нависает надо мной, заставляя всю сжаться под таким натиском.

Говорит, зло сузив глаза:

– А ты ничего не попутала, девочка? А?

Мое сердце так и молотит в груди, как сумасшедшее, пульс зашкаливает. Смотрю Глебу в глаза и понятия не имею, как себя вести. Извиняться как-то уже глупо после такой его реакции на мое хамство.

– От-пус-ти, – цежу по слогам, изо всех сил упираясь руками в его каменную грудь.