В глазах мелькнуло что-то похожее на сочувствие. Ответить Пух не мог. Боль разрывала его изнутри. Бил озноб. Или судорога? Коротыш взял со стола недопитую бутылку водки и поставил ее перед носом несчастного.

– Выпей! – предложил он. – Полегчает.

Женя оторвал руку от скрученного живота. Движение отдалось такой болью, что он отключился.

Очнулся уже за столом. Мужик в тюбетейке сидел рядом и смотрел на Пуха веселыми глазами.

– Ну что, отмучился? Теперь-то идем?

Женя удивился:

– Куда? – боль исчезла. Исчезли и те противоречивые страдания, которые сопровождали желания выпить.

– Какая разница, – коротыш махнул рукой. – Главное подальше отсюда.

Пух внимательно смотрел на собеседника, пытаясь понять что тот хочет сказать. Такое с ним бывало и раньше, особенно когда выпьет. Пересыщенный алкоголем мозг, выдает разом миллиард мыслей. Безумный хоровод страстей, желаний, страхов. Все что находилось вне этого хоровода, казалось не важным, поэтому не воспринималось. Вообще никак. Вот и сейчас. Слова мужичка не хотели доходить до него. Но он не был пьян. Голова вроде ясная, мысли текли ровно. И вообще откуда взялся этот морячок. И второй гость очень подозрителен.

– Вы кто? – который раз попытался узнать Женя. Обратился к долговязому. Тот стоял в дверях и с безразличным видом рассматривал рекламный каталог ближайшего супермаркета.

Почувствовав Женин взгляд, проговорил:

–Вы, сударь, давеча изволили назвать нас чертями. Пусть так и будет.

Господин в цилиндре оторвал глаза от буклета. Вперся хищным взглядом в Пуха. Невидимая сила почти физически удерживала Женю, не давая потупить взор. По спине пробежал неприятный холодок.