- Режим, — соглашаюсь, прикидывая, куда девать дочку завтра, когда поеду на работу. К родителям, придется отвезти, больше некуда, раз няня слилась в неизвестном направлении.

Ладно, с няней вопрос потом решим. Сейчас нужно выяснить, что произошло. Как моя дочь оказалась в компании этой Кати и ее сына – бродила вместе с ними по зимним улицам, заходила в магазин «за сметаной». Блинчики собиралась есть в их доме…

- Так что, Катя, каким образом моя дочь оказалась у вас? Почему вы не потрудились сообщить мне об этом?

- И не врите, что звонили! - припечатываю, видя, то она собирается снова рассказывать мне сказочку, как она звонила-писала.

Разблокирую телефон и выхожу в список звонков. Поворачиваю экран к ней.

- Вот все мои сегодняшние звонки. Найдите те, что были от вас? Заодно разыщите сообщения, которые вы мне, якобы, отправляли.

Девочки, как думаете, куда подевались Катины звонки и сообщения? Ваши предположения?

20. Глава 20

Катя Мельникова

Беру в руки телефон Родиона Юревича. Перелистываю список входящих звонков – от меня ни одного!

- Ну как же так? Я звонила и писала…, — произношу растерянно. Как такое может быть - только нашла Дину возле двери в приемную, и сразу позвонила. Потом еще несколько раз набирала. Сообщения отправила, текстовое и голосовое тоже. На всякий случай.

Поднимаю глаза на хмурящегося Родиона Юрьевича и начинаю каяться.

- Я выходила на несколько… выходила пообедать. А когда вернулась, Дина сидела на полу возле двери приемной. Рассказала, что у няни «заболел мальчик», и она поехала к нему. Дине няня сказала стоять возле приемной, ждать, когда за ней придет папа.

Покрытые темной щетиной челюсти мужчины напрягаются. Глаза темнеют, из серых становясь почти черными. Ноздри прямого породистого носа гневно раздуваются. Похоже, он еле сдерживает ярость.

Прекрасно его понимаю – я в какой-то момент представила, что моего Мишу вот так оставят где-то одного, и мороз по коже побежал от ужаса. Бедная Дина!

Волнуясь, продолжаю рассказ:

- Я ее завела в приемную. Напоила сладким чаем и угостила печеньем. Потом Дина заснула на диване. Все это время я пыталась звонить вам, Эльвире и Марату Аркадьевичу.

Вскакиваю и бегу в коридор за своей сумкой. Приношу, достаю из нее телефон. Разблокировав экран, разворачиваю его к Родиону Юрьевичу:

- Вот, смотрите, мои вызовы… И сообщения.

Мужчина забирает телефон из моих пальцев. Случайно касается ладони и меня словно током пробивает. По коже, приподнимая волоски, проносится горячая волна и оседает томительной сладостью где-то внизу живота. Щекам сразу становится жарко.

Торопливо отдергиваю руку. Борясь с желанием спрятать ее за спину, зажимаю ладони между коленей и сижу, не поднимая глаз. О, боже, позорище-то какой! Надеюсь, он ничего не заметил...

- Где ты взяла этот номер? На который писала и звонила? – через несколько томительных минут тишины спрашивает Родион Юрьевич. Возвращает мне телефон и пытливо смотрит, все так же зло сжимая челюсти.

- В базе, которую мне Эльвира скинула, — отвечаю не задумываясь. – Там все телефоны, которые могут понадобиться – безопасники, филиалы, бухгалтерия, айтишники, отдел кадров. Ваш номер, естественно. И ее тоже, Эльвиры.

- Завтра покажешь мне эту базу, — Родион Юрьевич откидывается на спинку стула и устало прикрывает глаза. С минуту, наверное, сидит так, а я рассматриваю его лицо.

Бедняга, наверное, тоже переволновался сегодня. Вон какие глубокие тени залегли под глазами. Складка между бровей так и не расправилась, даже когда он с довольным видом блины уплетал. Надо не забыть положить им с Диной с собой несколько штук на завтрак.