- Ты очень выросла.

Мужские пальцы сжали мои бедра так, что не осталось ни одного шанса вырваться. «Хорошо, если не останется синяков», - пришла запоздалая мысль, но она исчезла, стоило рукам двинуться выше. Прочертить линии по бедрам до самой резинки трусов и, едва касаясь, заскользить вдоль нее по животу. От края к центру, снова к краю и потом чуть ниже, туда где уже все горело и ныло.

Вслед за пальцами по телу понеслась стая мурашек. Совершенно незнакомых, дарящих такие приятные ощущения, что я беспомощно вздрогнула.

- Ах...

- Такая отзывчивая, - мой мучитель прервал садистский изматывающий контакт глазами и, наклонившись, сквозь кружево пеньюара и тонкого простенького бюстгальтера прихватил зубами правый сосок. - И возбужденная.

Мужские губы плотно обхватили вершинку, и сквозь два слоя ткани я почувствовала скользящие настойчивые движения языка по чувствительной плоти.

Это не было похоже ни на что! Ни на засос в клубе, ни на поцелуй в казино. Элемента неожиданности, которым можно было объяснить ступор тогда, сейчас не было. В этот раз я поняла, что произойдет, сразу, как только увидела Макса. Поняла и осталась...

- Не нужно, - мой собственный голос изменился до неузнаваемости. Словно по время ангины, стал таким же слабым и хриплым, - пожалуйста.

Словно это стоило титанических усилий, с глухим стоном Макс выпустил изо рта грудь и прижался лбом к ложбинке на моей груди.

- Не поверишь. Знаю. - Больше его губы меня не мучили. Кожу согревало дыхание, а сильные руки снова спустились на бедра.

Смирение? Раскаяние? Я сама не знала, какой ответ понравился бы мне больше. Правильная девочка Майя, у которой был парень и ворох проблем с близостью, отправилась туже же, куда и ее гордость. Внутри словно включился сильный, сминающий в труху разум и волю магнит. Невинного легкого касания сразу стало мало. Захотелось прижаться к груди Макса. Почувствовать его каждой клеточкой тела.

Повзрослевшая мечта детства, ставшая вдруг доступной. Слишком сильный соблазн для той, кто до сих пор никогда не целовался всласть и досыта.

- Ты тоже изменился, - несмело, как слепец, нашедший сокровище, о котором не смел и мечтать, я подрагивающими пальцами коснулась широких плеч.

Макс мгновенно перехватил мои ладони, но не убрал.

- Я могу не остановиться, - еще сильнее прижал к себе.

Меньше всего он походил на парня, который развлекается, соблазняя глупую девчонку. Мы были... будто на равных. Два безумца, сражающихся со своими желаниями.

- Я... – горло сжалось. Возможно, это и не было важно. Возможно, я была последняя на этой планете, кто беспокоился о такой мелочи, но нужно было признаться. Хотя бы дать знать, что глупая пчелка умудрилась до двадцати двух оставаться девственницей.  – Я еще никогда не была...

Голубые глаза напротив стали темными как ночь.

- Никогда? – кадык Макса дернулся.

- Так получилось... – от стыда щеки загорелись так, что хоть лед прикладывай.

Несколько секунд Макс молчал. Я видела лишь, как тяжело поднимается и опускается его грудь. А потом вдруг ладони на моих бедрах разжались.

Не объясняя ничего, он дотянулся до вазы за моей спиной. Одним движением выкинул из нее только-только распустившиеся розы, и вторым – вылил воду, в которой они стояли, себе на голову.

- Так гораздо лучше, - отойдя от меня на шаг, по-собачьи отряхнулся.

Не зная, что сказать, я зажала рукою рот. Вместо возбуждения меня с головы до пят окатило волной стыда. «Дура! Эпическая дура! Как можно было докатиться до подобного?» - тут же завела свою шарманку совесть.