– В такую ужасную погоду автобусы сюда не приезжают? – решила я свернуть на более нейтральную тему.

Грейсток глядел на меня словно бы с некоторой долей закономерной опаски: один раз получив пинок под столом он точно не хотел схлопотать и второй.

– Совершенно верно, мисс Лэйк, – подтвердил наши безрадостные предположения хозяин Корбина, с неодобрением наблюдая, как служанка подкладывает ему очередной кусок.

Вообще, я заметила, что прислуга позволяла нам самим наполнять свою тарелку, но в случае с Грейстоком все оборачивалось тем, что один скромный кусочек мяса он поедал по полчаса, и то без особенной охоты. И вот хозяину служанка постоянно норовила что-то подсунуть, а потом бдила, ест он все-таки или нет. При этом граф, как бы уважаемый человек, только вздыхал украдкой и под укоризненным взглядом пытался проглотить еще немного еды.

– Ну, а если вдруг нужно срочно добраться до города? – поинтересовалась я.

Граф посмотрел слегка растерянно, словно бы ему и в голову не приходило, что такая проблема вообще может возникнуть.

– У нас имеется снегоход, мисс Лэйк, он отлично выручает, если снега наметает чересчур много. А на совсем уже экстренные случаи имеется вертолетная площадка и стационарный портал. Не стоит переживать, вы в полной безопасности.

Не знаю, что там подумал про себя Ланс, однако я решила полностью не успокаиваться. Вообще, богатый жизненный опыт подсказывал: чем больше тебе говорят, что все в полном порядке, тем больше может за этой формулировкой скрываться всяческих неприятностей.

– Надеюсь, так и есть, милорд, – произнесла я с милой улыбкой, глядя в сторону.

Вот ничего не могла с собой поделать, смотреть в глаза Лоуэллу не получалось, омерзение брало. Вообще, я с самого детства очень бурно реагировала на любое физическое несовершенство, будто то протез или просто асимметрия лица.

Когда подали десерт, я вспомнила о том, что неплохо было бы получить на руки генеалогическое древо Лоуэллов, графов Грейстоков.

Выслушав просьбу, Джаред Лоуэлл посчитал ее вполне разумной и сказал, что обратиться за этим ценным документом можно к Лэмптону, который, разумеется, выдаст все необходимое. Я выдохнула с облегчением: имелись у меня, в принципе, закономерные подозрения на тему того, что и генеалогическое древо тоже могли просто не составить. Зачем, если и так все подряд изустно передается. Как в доисторический период.

Лэмптон, несмотря на все заверения его работодателя, сперва пошел в отказ и упирался до последнего, не желая давать нам это треклятое родовое древо. Словно бы это какая-то совершенно секретная информация. У меня сложилось впечатление, что мерзкий старик специально решил над нами поиздеваться, вполне возможно, как раз из-за того, что мы с куратором решили спать в одной комнате.

Вот у графа претензий к нам нет, а у его прислуги почему-то есть. Что за маразм, в конце-то концов?!

– Нам к графу идти и просить его лично приказать вам? – в конце концов, не выдержала я и уже принялась угрожать.

– Милорд отдыхает! Его нельзя беспокоить! – тут же начал переживать Лэмптон, и я готова была на правую руку поспорить: дворецкий куда больше переживает за хозяина, а не за себя.

Хотя откуда мне знать, какие между Лэмптоном и его нанимателем отношения. Может, вредному старикану никогда и ни за что не влетает от графа Грейстока.

В итоге спустя четверть часа уговоров, криков и угроз мы с Лансом получили желаемое, но, похоже, куратор даже не обрадовался. Его мысли точно очень далеко, и впору было беспокоиться, что добром все это не обернется.