— Фиговый у вас сервис, — громко говорю я. — И уборщицы совсем не справляются со своими обязанностями.

Пинаю единственную уцелевшую бутылку, она летит вниз по лестнице и разбивается вдребезги. В абсолютной тишине, наполняемой только журчанием шампанского под ногами, шлепаю по ароматному полу, похрустывая осколками стекла.

А внизу у выхода и приготовленных для перевозки свадебных платьев меня ожидал сюрприз.

Точнее, меня ожидала Яна. Она сидела около горы платьев и шокировано смотрела на меня и осколки вокруг. И откуда она тут взялась?

Черт. Она вообще когда-нибудь успевает работать? Интересно, ещё не уволилась из своего аэропорта, чтобы ежесекундно следовать за мной по пятам?

— Дима, — ахает Яна, прикрывая рот ладошкой. — Что с тобой случилось?

— А ты чего тут делаешь? — спрашиваю слишком резко, без приветствия.

У меня нет настроения любезничать. По правде говоря, у меня вообще больше нет настроения.

— Тебя жду.

— Откуда ты знала, что ждать меня надо именно здесь и сейчас?

— Да брось, я же знаю, каким проектом ты был занят всю неделю, — отмахивается Яна. – В последнее время ты разве что не ночуешь в этой фотостудии. Ты не отвечал на мои звонки, и я решила на удачу приехать сюда – вдруг застану тут? Как видишь, угадала.

Хм, ну допустим.

— Ты не вовремя. Проваливай.

Яна хмурится и упрямо поджимает губы.

— Почему ты так плохо стал ко мне относится? Что изменилось, Дим?

— Я отлично ко всем отношусь, если меня не злить, не бесить, не трогать, не знать, — рычу я, пинком открывая дверь и выходя на улицу. — Говорю же, ты не вовремя.

Яна, к сожалению, не отстает и гуськом следует за мной до машины, молча наблюдает, как я сваливаю платья на заднее сидение.

— Дим, — говорит Яна, осторожно касаясь моей руки. — У тебя проблемы?

— Да, у меня целый вагон проблем, незаметно, что ли? — ворчу я, критично оглядывая свои бежеве брюки, безнадежно испачканные брызгами шампанского.

— Я могу тебе помочь? Ты ведь знаешь, я никогда не бросала тебя в беде. Я не требую к себе особо трепетного отношения, но...

— А я не требую какого-то особого ухода. Можешь уходить как обычно, — гаркаю я, запрыгивая в машину, и добавляю уже более спокойным голосом:

— Ян, исчезни. Сейчас, и вообще из моей жизни. Сорян, но ты мне больше неинтересна, а у меня сейчас не самая белая полоса в жизни. Между нами ничего нет, да и не было толком. Поплачь, обматери меня и отпусти, ага? Так будет лучше, для нас двоих. Чао, малышка!

Даже не смотрю в сторону Яны, мне действительно плевать. Все во мне кипит от злости, и я готов рвать и метать. Матерюсь на чайников на дороге, которым зачем-то  выдают водительские права, показываю в окно средний палец недовольному водителю, который пытался меня подрезать, но я ему не дал.

— Мне нужна таблетка от идиотов, — вздыхаю я, пытаясь как-то успокоиться.

Через полчаса вваливаюсь в свадебный салон, через силу улыбаюсь Марии, сдавая ей платья. Девочка подозрительно принюхивается, но воздерживается от комментариев. Ну да, от меня воняет дешёвым шампанским. Тебя что-то смущает, деточка? Мало ли где фотограф валялся в поисках нужного ракурса для очередного фотошедевра!

Мне предлагают что-нибудь выпить, и я радостно цепляюсь в горькую гадость, которую они тут именуют кофе. Жду, пока все платья проверят, а сам оглядываюсь по сторонам. Салон красивый, и платья тут продают эффектные. Сколько я их коллекций отснимал — уже и не счесть. Дышу глубоко, пью горькую мерзость, постигаю дзен, так сказать.

— Это платье в ненадлежащем состоянии, — выдёргивает меня из раздумий звонкий голосок Марии. — Простите, Дмитрий Сергеевич, но за такое безобразие вам придется заплатить штраф.