Что? Откуда ему известно о Кондратьеве?..

Вова отворачивается так резко, словно собирается расплакаться. Я не вижу эмоций, которыми наполняется его лицо. Но дотрагиваюсь до плеча и говорю:

— Что за глупости. Да и вообще. Откуда ты знаешь о фотографе?

— Дурочка, в коттеджном поселке везде понатыканы камеры. Я видел, как он увез тебя…

— Я не влюбилась в Кондратьева, клянусь. — Даже не вру, потому что к Дмитрию не испытываю точно такое же глобальное ничего, как и к Вове. — С чего ты взял, что он куда-то меня увозил? Может быть, я сама попросила его забрать меня.

— Ну-ну, — фыркает, будто за версту чует мою ложь.

— Именно так! Поняла, что иначе мы оба будем несчастливы. Это нечестно по отношению к тебе.

— Откуда тебе знать, что лучше для меня? Я буду бороться, Нюра. — Вова оборачивается так резко, что я от неожиданности роняю стаканчик с капучино. — Ты стоишь каждой пролитой капли крови. Если придется ради тебя биться, я готов.

Он прижимает меня к стене и припечатывает властным, собственническим поцелуем, а затем, не прощаясь, уходит. Оставив меня в полном непонимании.

 Его последние слова ещё долго отдаются в ушах.

Не собирается же Вова устраивать дуэль с Кондратьевым?

Дурацкие фантазии влезают в голову сами по себе. Вот мужчины выбирают оружие, вот делают двадцать шагов друг от друга. Револьверы (стреляться нужно только на них) дрожат в вытянутых руках.

Выстрелы звучат одновременно.

Ну а потом оба промахиваются, ибо ни тот, ни другой не отличаются стрелковыми способностями.

Тьфу!

Да что за день нежданных гостей?! Ровно в полдень в дверь вновь звонят, но уже не Вова, а курьер из цветочной службы. В его руках — гигантская корзина, в которой не меньше двух сотен кроваво-алых роз. Цветы выглядят неживыми, их давно срезали и долго везли в неподходящих условиях.

Мне искренне жалко их.

Заваливаю розами душевую кабинку и качаю головой. Раздражение заполняет до макушки. Наполняя меня всю, целиком, без остатка. Мне хочется молотить по стене кулаками.

Вова должен знать, что я ненавижу такие букеты; так зачем он дарит мне мертвые цветы?..

К корзинке прикреплена записка.

Будущей Анне Сухановой от любящего жениха. Ты краше любого из этих цветков…

Ну, хоть не «бабе-Нюре».

В любом случае, позитивных эмоций не прибавилось. Наоборот, два часа возни с цветами (только бы хоть как-то оживить их) превратили меня в озлобленную фурию. В итоге розы стоят повсюду. В раковине, на кухоньке, закрывают собой подоконник. Они высятся в единственной вазе, занимают малочисленные кастрюльки и кувшины.

Чтоб вы понимали всю глубину свалившего на меня счастья: десяток роз гордо вставлены в бачок унитаза, ибо складывать их было некуда.

А ближе к вечеру Дима присылает координаты. Не соврал! Не адрес, а геоданные, по которым я должна отыскать место встречи. Я ухмыляюсь и забиваю их в навигатор.

Ехать полтора часа.

Продираясь через розовые заросли, я в спешке одеваюсь, крашусь. Ничего особенного. Не на свидание же еду, поэтому джинсов и футболки с Микки Маусом будет достаточно.

Несусь к своей машинке — старенькой «Ладе» темно-болотного цвета — и замираю с ключами перед дверью.

Вашу мать!

Переднее колесо проколото. Неудивительно. Сто лет не проверяла машину, разумеется, какие-то хулиганы уже вовсю поиздевались над ней.

На секунду мне кажется это недобрым знаком. Я вообще суеверна, и такая мелочь, как пробитое колесо, вызывает у меня ворох сомнений. Стоит ли ехать на встречу? Может быть, не поздно развернуться и забить на всё?

Неспроста же с самого утра всё не ладится. Вначале разговор с Вовой, затем цветы эти дурацкие, а теперь и колесо…