Димаявно слегка обалдел от такого радушного гостеприимства и неуверенно пробормотал:

– Ещё и чай будет? Мне даже как-то неловко…

– Ой, что ты!? – выкрикнула, убегая в сторону спальни. – Какие неловкости между своими людьми!? Руки в ванной можешь помыть. Уборная, кстати, тоже там. Всё. Не скучай, я быстро.

Я очень-очень быстро. Потому что руки нетерпеливо дрожат, а сердце радостно  бухает в груди, предвкушая скорую месть… Нет, не месть. Восстановление справедливости.

Переодевалась я действительно с реактивной скоростью, а, выйдя из комнаты, замерла трусливым зайчишкой посреди коридора, прислушиваясь к квартире и гадая, где сейчас находится будущая жертва ведьминого возмездия. Судя по звукам, долетавшим из кухни, она была там. И она, кажется, гремела посудой, что-то тихонько напевая. Мне даже на секунду стало неловко перед человеком. Некрасиво это всё-таки, травить собственных гостей… С другой стороны, он же сам напросился.

Я прокралась к кладовой и тихонечко проскользнула за невысокую дверь.

Вытяжка из бутонов полыни обнаружилась именно там, где я её и оставила. Не знаю, зачем я в конце прошлого лета, собирая необходимые мне травы, покусилась и на это растение. Наверное, сказалось Бусино воспитание и присказка «В хозяйстве всё пригодится». Но ведьма Лук вытяжкой из полыни лечила гастрит и советовала её давать домашним животным для улучшения аппетита. Я же ничего подобного делать не планировала, Буся мне категорически запретила засвечивать ведьмин дар перед кем бы то ни было, но когда ноздри дрогнули, уловив горьковатый аромат, руки сами по себе потянулись к высоким мягким листьям, а губы зашептали слова дозволения.

– Не замышляю злого, – шептала я, переливая жидкость из тёмно-синей бутылочки в банку с малиновым вареньем, – но справедливости хочу.

Было немного стыдно из-за того, что я фактически обманывала высшие силы, но я точно знала, что моя настойка не навредит здоровью и не убьёт демона Диму. Как бы я ни была зла, как бы ни мучилась из-за кошмаров, которые он на меня насылал, но убивать его я не планировала.

В итоге, кое-как договорившись с собственной совестью, я вошла в кухню, где Бьёри успел из старого батона нажарить ароматных гренок, при виде которых мой желудок издал радостный стон, а замолчавшая совесть недовольно прищурилась.

– Варенье малиновое, – пробормотала я, стараясь не смотреть на Диметриуша. – Будешь?

– Малиновое – моё любимое, – он даже зажмурился от радости, а я тяжело вздохнула и выложила содержимое баночки в хрустальную вазочку.

Пока я возилась с заваркой, демон радостно слопал ложек десять… и ничего. Сидел, улыбался, смотрел на мои хлопоты благосклонно и по-прежнему напевал.

«Может, доза маленькая?» – прикинула я, пытаясь вспомнить, что писалось в старых «Травниках»  насчёт того, как надо подавать полынь демонам.

– У тебя волосы очень красивые, знаешь? – вдруг проговорили за моей спиной.

«А говорил, что приставать не будет», – с малой толикой злорадства подумала я и вылила остатки полыни в чашку Диметриуша.

– Тебе с сахаром? – проигнорировала его комплимент и потянулась за сахарницей.

– Фу! – выдохнул мужчина брезгливо. – Чай с сахаром – это как горячий лимонад. Предпочитаю наслаждаться вкусом трав, а не сахарного тростника.

– Ну, трав так трав, – я поставила перед Димой его чай и уселась напротив, внимательно всматриваясь в его лицо.

– Чай у тебя совершенно удивительный, – пробормотал, принюхиваясь к аромату и делая первый глоток. – Никогда такого не пробовал.

Надо думать. Я вежливо улыбнулась.