Дитерикс уже собирался ответить, скрывая за учтивостью раздражение: как в покоях из разных дверей, но почти одновременно появились обе. И любовница и жена.

И обе были в красном.

Но какие же они были разные.

Роскошь форм леди Исельнир и смуглый золотистый оттенок кожи подчеркивало пышное платье из кроваво-красного бархата. Низко отрытое декольте дамы украшало рубиновое колье (Дитерикс дарил за рождение первенца). Иса была чудо как хороша.

Леди Мариг, оставив дядьку Кнута ждать снаружи, появилась следом. Платье королевы из тяжелого карминно красного атласа походило на лепестки тюльпанов. Оно плотно облегало тонкую стройную фигуру, заканчиваясь небольшим шлейфом. Узкий, но довольно глубокий вырез платья открывал высокую шею и вертикальную полоску кожи на ее груди. Высоко поднятые волнистые черные волосы спускаясь на затылок локонами, а шею обнимало ожерелье их черной крови дракона, и такие же серьги в ушах. Камни горели кровавыми огнями изнутри, создавая странную иллюзию, будто они живые.

Дитериксу опять показалось, что кожа светится. И не было у него слов, чтобы описать свои впечатления. Он и сам не понимал, что чувствует. Инстинктивно взглянул на Рагнера, тот не сводил с королевы глаз, а в лице читалось немое восхищение.

Неизвестно, чем бы это закончилось, но ситуацию спас лорд Вульфрик, с ловкостью успевший рассыпаться в комплиментах обеим. Честно говоря, ни Дитерикс, ни Рагнер в данный момент на такое красноречие оказались неспособны. Разве что выдавить из себя несколько слов. Первое замешательство как-то прошло, а потом все благополучно уселись за стол, и беседа с подачи Вульфрика завертелась вокруг охоты.

Однако общая неловкость оставалась. Потому что дамы с каменными лицами сидели на разных концах стола, и, судя по всему, принимать участие в общем разговоре не собирались. Тогда Рагнер, желая как-то разрядить обстановку попросил Вульфрика спеть. Тот не стал отказываться. Обвел взглядом всех, синие глаза скользнули по королеве, смотревшей в окно, надолго задержавшись на леди Исельнир:

— Почту за честь, — произнес он. — Я спою одну балладу. Я слышал, как ее когда-то пел странствующий бард в одной таверне, и запомнил. Прошу вас леди, не судите строго.

Красавец лорд проверил лады, а потом запел, склонив чуть набок свою золотоволосую голову. Его богатый бархатный баритон разлился по зале, донося до слушателей печальные слова легенды:

В высоком замке, граф жил один,
При нем была молодая жена.
Сына родить хотела она,
Но боги давали ей лишь дочерей.
Граф был печален — наследника нет.

Время пришло, жена понесла.
Сжалились боги, услышали зов.
Счастье отца не передать,
Будет наследник — древняя кровь.

Граф на охоте, среди серых скал.
Небо затмила черная тень.
Страшною вестью кончился день.
Замок в руинах, погибших не счесть.

Плачет в руинах седой старый граф.
Где ты, моя молодая любовь?
Выживший конюх ему рассказал:
Огромный дракон всех убил, древняя кровь.

(Евгений Перов-Межин)

Странное предчувствие вызвали слова песни у Дитерикса, напоминая одновременно о гибели родителей, и о том, что может случиться. Он вслушивался очень внимательно, пытаясь понять, что же его так задело.

Последние аккорды смолкли, королева по-прежнему смотрела в окно. Все это время леди Исельнир пыталась поймать взгляд своего короля, но подавленному Дитериксу было не до нее.

Рагнер передернул плечами:

— Однако, Вульф, ты не мог спеть для наших дам что-то повеселее?

Тот только собрался спеть что-то еще, как Иса сказала:

— А я знаю эту легенду, на самом деле она звучит немного иначе.