– Короче… Мы решили, что не в деле. Я не собираюсь за твою бабу подыхать!

– Ну так пошел вон, – Андрей опустился перед моими коленями, заканчивая с ранами. Двигался скованно, я запоздало поняла, что у него ушибы по всему телу, он же на себя полностью забрал удар. Парень хлобыстнул дверью, из коридора долетел возмущенный гомон – тот делился, что творит босс. – Не обращай внимания. Он просто сыкло.

Он улыбнулся, но презрительное «из-за бабы» горело стыдом на коже. Я Андрея знаю, он псих: ни закона, ни братвы не боится, ни смерти. Он с такой любовью вытирал мне кровь: я видела эти чувства и с тех пор, как вернулась, они с каждым днем набирали силу, как снежный ком. И чудовищно меня пугали. Я стала яблоком раздора, косточкой в своре цепных псов: из-за меня он ссорился со своими.

– Я еду за город, ты со мной? Только твою охрану стряхнуть придется. Не хочу, чтобы они видели стрелка.

Я кивнула и повысила голос, надеясь, что охранник услышит за дверью:

– Я останусь здесь! Побудьте на парковке.

– Подожди минутку. Туфли принесу, и поедем, – Андрей вымыл руки и скрылся за дверью.

Когда он выходил, я заметила, что в коридоре толпятся люди. Он рыкнул на них – разогнал, чтобы не собирались под дверью, где сижу я. После покушения я и так чувствовала себя уязвимой, еще эта стая вокруг. Я поджала ноги, балансируя на неудобном бортике ванны. Тихо скрипнула дверь, я подняла голову, но вместо Андрея на пороге стояла Даша.

На ней было атласное платье персикового цвета, и оно безумно ей шло. В глазах дрожали слезы.

– Я тебя ненавижу, – голос охрип, став сексуальным.

Прическа, несмотря на тонну лака, растрепана. Нюдовые тени с перламутром, бронзовая помада – слишком ярко для дневного макияжа, но гламурно и безжизненно. Мы почти незнакомы, хотя Даша смотрела так, словно я царю в ее мыслях. Это я ее не знаю, а она меня – вдову Эмиля, секс-рабыню криминального авторитета и свою соперницу, знала прекрасно. Думала обо мне, говорила мысленно и проклинала.

– Оставь его в покое...

Я смотрела на нее, приоткрыв губы. Мне нечего было сказать. В глубине души она понимала, что его сердце давно занято – и не ею.

– Я ни при чем, – все-таки пробормотала я.

– Пошла ты, знаешь куда! – она заплакала, задыхаясь, так горько плачут от бессилия. – Его из-за тебя убьют, сука ты недоделанная! Одного в могилу свела и опять притащилась, чума!

Нужно было послать ее, но я почему-то слушала. Каждое слово гневной отповеди вызывало тупую боль, но Даша права. Я чума. Проклятие города. Черная вдова. Разрушаю все, к чему прикоснусь…

– Даша! – раздался от дверей окрик. Девушка резко обернулась, Андрей шел на нее. – Я тебе говорил к ней не подходить? Иди домой! Я позвоню.

Он обошел ее и плюхнул передо мной мои же лодочки, порядком потрепанные и кое-как почищенные от пыли. Девушка смотрела на Андрея: пытается поймать взгляд, урвать хоть каплю внимания. Я когда-то тоже волочилась за мужчинами как тряпка. Даша оказалась умнее меня. Залитое слезами лицо разгладилось, она развернулась и вышла с неприступно-гордым видом.

– И что с ней творится, – пробормотал Андрей и присел. – Извини.

Мы одновременно потянулись к туфлям, но я успела первой. Обулась и встала.

– Идем, – Андрей вывел меня в коридор и бросил своим псам, отирающим стены. – Кто хочет – со мной. Остальные свободны.

Он собрал людей, и мы выдвинулись. Я смотрела в окно черного кроссовера и думала о словах Даши. Свела в могилу… Неужели в городе так говорят? Что Эмиль погиб из-за меня? А может, она и права... Я закрыла глаза, вспоминая декабрь. Свои истерики, скандалы с мужем. Это я требовала, чтобы он завязал с криминалом, он знал, что я могу уйти с Андреем… Вынудила его торопиться, а если из-за спешки он допустил ошибку, которая стоила ему жизни?.. Значит, я виновата. Самой себе сердце вырвала – и некого больше винить.