11. Глава 11

Мира

Поцелуй взбудоражил тело и затуманил сознание, а то, что Юра проделал со мной в кресле, лишило остатков разума.

— Ужин… Да, сейчас, — пытаюсь сообразить, что от меня требуется сделать мокрого, если есть только сухое. Лучше спросить: — А что сухое?

— Вино у нас сухое, — Юра возится возле печи и, не поворачивая головы, указывает за спину. — Посуда на кухне, продукты в пакете.

— А, ну да, — минуя прихожую, бреду на кухню и открываю шкафчики один за одним. Какая мне посуда нужна, не очень соображаю. Надо для начала заглянуть в пакет и понять, что у нас вообще сегодня на ужин.

Возвращаюсь. В прихожей над вешалками замечаю на полке раритетную шляпу с красными перьями. Старинные головные уборы моя слабость, и я, вмиг позабыв про ужин, запрыгиваю на красивый резной стул, обитый голубым шёлком в мелкий золотой цветочек. Потянувшись за шляпой, случайно роняю на пол чёрный полиэтиленовый пакет. Надеюсь, ничего не разбила.

— Что ты там крушишь, малышка? — кричит Юра.

— Это не я! Это астероид упал во двор. — Нацепив вожделенную шляпу, поднимаю пакет. Любопытство — моя сущность, заглядываю узнать, что так бумкнуло. Сердце замирает, и память переносит меня в день, когда я приехала в институт забирать документы из-за недобора баллов. Моё внимание тогда привлекла девушка с огромными голубыми глазами. Она переминалась с ноги на ногу, обутая в жёлтые лодочки, теребя ремешок жёлтой сумки на плече. Девушка плакала беззвучно и не моргая. Не знаю почему, но я подошла к ней:

— Тоже провал?

— Полный! — Слёзы ещё быстрее покатились по раскрасневшимся щекам.

— Пойдём пышек поедим! Тут рядом кафешка.

Мы заказали кофе с молоком и умяли под него по три масляные пышки, щедро присыпанные пудрой. Лена рассказала, что возвращается в Архангельск; я — что под крыло мамы, которая мне теперь плешь прожрёт. На этом можно сказать и разошлись.

Смотрю завороженно на вещи в пакете и пытаюсь понять, как они могли здесь оказаться. Быть может, я и не предала бы им такого значения. Мало ли одинаковых жёлтых сумок и туфель на свете, но, как я понимаю, женщины в этом доме не живут. Бросив настороженный взгляд в комнату, я поставила пакет на стул и, вынув туфли, раскрыла замочек на сумке. Трясущимися руками достала аттестат о среднем образовании на имя Елены Васнецовой. Паспорта не было, но я и без фото поняла, что вещи принадлежат девчонке с огромными голубыми глазами, и вряд ли она доехала до Архангельска.

Весь романтический флер как ветром сдуло. Быстро сунула туфли в пакет и вместе со злополучной шляпой закинула его обратно на вешалку. На дрожащих ногах вернулась в комнату и ринулась к сумкам с едой, как утопающий к спасательному кругу. Как бы теперь себя не выдать и удрать?.. Господи, я же даже толком не знаю, где нахожусь. Куда бежать? К соседям? Дачный сезон в сентябре ещё открыт, но есть ли кто здесь в будние дни? А что потом? Мать сплавила меня неведомому ей Потапу и перекрестилась.

— Ми-ра!

Вздрагиваю от неожиданности, оказавшись в кольце сильных рук.

— Да, Юр, сейчас. Я что-то так растерялась после наших… Обнимашек.

— Ты вся дрожишь, — Юра разворачивает меня к себе и трогает губами лоб. — Ты не заболела? Садись в кресло. Я сам сейчас всё сделаю.

***

Юра

Растворился в Мире. Обо всём забыл. Даже от улик не избавился. В коридоре вижу пакет с Ленкиными шмотками, и пот прошибает. Ведь я на той неделе свернул мешок и закинул к самой стене на вешалку, а сейчас его угол торчит наружу. Сдаю назад в комнату. Мира съёживается в кресле, прячась от меня под пледом. Взгляд — словно первый раз видит. А ведь ничего страшного я не сделал. Скорее наоборот — приоткрыл дверь ко взрослым наслаждениям.