— Согласен. Никак! — Денис начал улыбаться, глядя в смеющиеся глаза Анны. — Изначально это и был мой план. Теперь тебе, красавица, придется переезжать в другой город. Ко мне. Можем сделать это уже сегодня. Помочь тебе вещи собрать, душа моя?

— Денис, я через четыре дня приеду сама. На Рождество.

— Маруська, чего ж ты кавалера на морозе-то держишь? Ты или уж к себе его веди, или уж в машину вернись! Благо, она у него вона какая огромная! Не машина, а целый траходром! — продолжала вещать рупором Ильинична.

Анна вздохнула и шепнула:

— Денис, достань, пожалуйста, мою сумку из багажника! Она не успокоится, пока не выяснит, кто мы такие. Сейчас весь подъезд к окнам прилипнет.

— С Новым годом, Мария Ильинична! — проговорила громко, отвернувшись от Дениса, шагнувшего к багажнику за ее сумкой.

— Ой, Аннушка, ты, что ли? — голос Ильиничны полился елеем. — Я-то, дура старая, думала, это Маруська с третьего этажа опять нового хахаля завела, а это ты! Вона как!

— Пусть в этом году исполнятся все Ваши желания и мечты! — закончила говорить Анна.

— Ой, скажешь тоже! Какие у стариков мечты? Здоровья бы, а уж остальное и само приложится, верно? И тебя с Новым годом, Аннушка! Всем семейством уезжали, да? Что-то не видно было никого твоих-то!

Ильинична обращалась к Анне, но разглядывала при этом Дениса. И тот не стал обманывать надежд местного Пинкертона, представился, удивив этим Анну:

— Денис Петрович Тихий. Генерал.

— Аж целый генерал, — уважения в голосе Ильиничны резко прибавилось.

— Официальный ухажер и будущий муж Анны Владимировны! — продолжил Денис.

— Ишь ты! Официальный, да еще и будущий, — протянула Ильинична и оглядела Дениса уже открыто, будто приценяясь. — Аннушка у нас дама приличная. Вдова, с квартирой в центре. Не слишком ли ты быстр, мил человек? Сам-то из каких краев будешь? Из Тьмутараканска, поди-ка?

— Нет, не из Тьмутараканска. Из столицы. Сейчас служу в штабе. Стар я уже, чтобы продолжать воевать, вот и повысили до штабного сидельца. Управлять тоже ведь кому-то надо, верно?

— Вот тут ты прав, Денис Петрович Тихий, — выдала Ильинична, продемонстрировав свою цепкую память и хороший слух.

— Денис, позвони, как доберешься! — вклинилась Анна в разговор соседки и Дениса. — Мария Ильинична, давайте мы с Вами не будем больше задерживать товарища генерала. Ему еще домой не ближний путь добираться. Зимой дни короткие. Хотелось бы, чтоб большую часть пути он засветло проехал.

— Да, да, права, Аннушка! Простите дуру старую. Отвлекаю тут вас своей болтовней. Хорошего пути, товарищ генерал! — Ильинична зачастила словами, но сама так и осталась стоять, где стояла. Видимо, надеялась увидеть продолжение спектакля.

— Аннушка, я провожу, — Денис, подхватив сумку Анны и пару пакетов с едой, шагнул к подъезду, — негоже тебе самой тяжести таскать! Тут Ольга еще салатов вам вот аж два пакета насобирала.

Анна с Денисом скрылись в подъезде, и лишь тогда Ильинична двинулась по дорожке вдоль дома, бубня себе под нос:

— Вот тебе и праведница. Вот тебе и вдова. Ишь ты! Аж целого генерала подцепила. Маруська-шалава умрет от зависти, когда узнает, кого наша тихоня себе нашла. Такими-то темпами, глядишь, и уедет наша вдовушка в стольный град. А квартира как же? Неужто оставит своей беспутной доченьке? Ишь ты…

Денис поднялся на лифте и даже зашел с Анной в квартиру. Поставил сумки в прихожей и уже там, в тишине пустой квартиры и без посторонних глаз, опять обнял Анну.

— Не хочу уезжать от тебя, душа моя. Боюсь того, что опять передумаешь.