- Потому что не хочу снова начинать этот неприятный для нас обоих разговор, Саш, - отвечаю устало. – Пусть каждый останется при своем мнении. Я не хочу врать сыну, что его отец погиб. А говорить, что его отец урод… Ты серьезно? Ты подумал, какая травма будет у Дани после такого откровения?

- Ничего. Переживет, - бурчит Александр. – В конце концов, отец не тот, кто зачал, а кто воспитал.

Короткая пауза.

- Переезжайте ко мне, Ася, - вдруг выдает он.

Впрочем, не вдруг, конечно. Он уже на протяжении пары месяцев периодически предлагает мне попробовать пожить вместе. А я… я нахожу тысячу причин, чтобы не делать этого.

Мы приезжаем к офису компании Александра. Он останавливает машину и поворачивается ко мне. Лицо уже не такое напряженное и голос звучит мягче:

- Ася, ну правда, сколько можно меня мучить? Я проявляю чудеса терпения. Только потому, что люблю тебя.

- Саш… - опускаю взгляд.

- Погоди. Почему ты не хочешь попробовать? Мы с тобой взрослые люди. У нас много общего. Мы знаем друг друга давно, – берет мою ладонь. – Да и Даниилу нужен отец. Пусть не биологический, зато настоящий. Ты же видишь, до чего доводит твой обман. Мальчишке уже сны снятся с каким-то мужиком. Ася…

- Я не знаю, что тебе ответить, Саш, - вздыхаю, не глядя ему в глаза. – Мне надо подумать.

- Да сколько можно думать, Ася?! – уже громче восклицает он на эмоциях. – Так. Все. я решаю. Послезавтра у меня запланирована командировка в Питер. Вы с Даниилом летите со мной.

Вскидываю на него удивленный взгляд.

- Да, - серьезно произносит он. – Я уже заказал люксовый номер в гостинице. Трехкомнатный. Ты когда-нибудь была в Питере?

Мотаю головой.

- Ну, вот. Я покажу тебе этот прекрасный город. Даниилу, думаю, он тоже понравится. А когда вернемся, вы переедете ко мне.

- А когда запланирована эта командировка? – уточняю я, потому что мне в голову приходит гениальная, как мне кажется, идея.

- Вылет послезавтра.

- Ты знаешь, - говорю задумчиво, - а мне нравится эта идея.

Конечно, я не договариваю ему, что таким образом решаю уехать из города. Потому что уверена, да нет, знаю, что Коршунов будет искать меня. А я пока не готова к встрече с ним.

Я вообще не знаю, буду ли готова когда-нибудь посмотреть в глаза человеку, который так поступил со мной…

Опять накатывает. Я уже знаю это состояние. Знаю, чем оно заканчивается.

Ссылаюсь на важный звонок заказчику и убегаю прочь от Александра в свой кабинет. Захлопываю дверь и прижимаюсь к ней спиной.

Руки трясутся и я смотрю на дрожащие пальцы сквозь пелену слез, которым не позволю скатиться по щекам. Эти слезы останутся во мне.

Я дала слово себе, что больше никогда не пророню ни слезинки. Ради того, что есть у меня сейчас. Ради сына. Он не должен видеть меня такую.

Коршунов, как и то, что он сделал, осталось в прошлом. Не хочу.

Уже ничего не изменить. Да я и не хочу. Я привыкла. Смирилась. Ради сына смирилась.

Я не позволю этому внезапно возникшему на моем пути прошлому все сломать. Еще раз.

Зажмуриваюсь и сжимаю крепче губы, чтобы не дать вырваться всхлипу. И плакать я не буду.

Делаю глубокий вдох и словно проваливаюсь в прошлое. Как бы я ни старалась, оно все равно приходит и темной тенью тянет меня к себе. Не отпускает. Заставляет еще раз пережить его. Прочувствовать ту боль, которая разбила то, что когда-то грело в груди. Разбило на мелкие осколки и собрать их получилось, только когда в роддоме мне протянули крохотное тельце моего сына. Тогда я поняла, что должна жить ради него. Должна собрать себя.

Потому что мой сын должен быть счастлив. Мой сын… да, только мой.