– Я пойду с вами!

После пяти минут истеричной мольбы и ползания на коленях наши торги закончились компромиссом. Я согласился взять ее «на конференцию», она согласилась надеть скафандр и позволила привязать себя к стулу. Сиди смотри на своего любимого муженька, слушай, как он соловьем заливается, можешь кричать, можешь дергаться – на прения сторон это не повлияет.

Я усадил Павлика в операторское кресло.

– Значит, так! Даю вводную! Сюда летят люди, очень нехорошие люди, очень много нехороших людей, ты понимаешь?

– Как те, что к нам приходили?

– Намного хуже. Даже сравнивать глупо.

– И они хотят устроить нам ад?

– Что-то вроде того.

– Понятно. А что вы хотите от меня?

– Я хочу, чтобы ты с ними поговорил и попробовал их переубедить. Может быть, они одумаются. Справишься?

– Я???

– Не будем же мы Джессику об этом просить. Ты, конечно. Больше некому.

– Но почему?

– Видишь ли, я на этой планете всего лишь гость. Приехал и уехал. А ты вроде как старожил. Верно?

– Да.

– Выходит, что это твоя планета.

– И Джессики!

– И Джессики. Вот и скажи им об этом.

– Как?

– Так и скажи! Мол, это моя планета и я не хочу вас здесь видеть. Убирайтесь-ка отсюда подобру-поздорову! Справишься?

– Так и сказать?

– Примерно. Лучше, конечно, придумай что-нибудь от себя. В конце концов, это же твоя планета!

– И Джессики!

– И Джессики.

– Я попробую!

– Тогда готовься. Время есть.

– А если они меня не послушают?

– Тогда ты пойдешь освобождать Джессику, а я начну конференцию. Для начала объявлю повестку дня.

Павлик понимающе кивнул, и я поставил микрофон прямо перед ним.

Теремок затаился. Все излучающие системы наблюдения выключены. А рядышком катера «Астории» посылают сигнал бедствия.

Ждем.

Через полчаса экраны показали пришельцев – едва заметные пятнышки в небе.

Я включил микрофон и кивнул Павлику.

– Вы вошли в атмосферу Блика. Назовите себя и цель визита, – сказал он.

Получилось неплохо: важно и отстраненно. Человек занимался серьезным делом и плевать хотел на всяких там пришельцев, но, ничего не поделаешь, приходится отвлекаться на дурацкие формальности и по сто раз на день задавать одни и те же вопросы.

Не удивлюсь, если в прошлом Павлик подрабатывал диспетчером.

– Это шутка? – отозвался громкий самодовольный бас и смачно выругался. Урка-класси́к. Не одну ходку сделал.

– Нет, все очень серьезно. Назовите себя и цель визита. В противном случае вам будет отказано в выса-дке.

Павлик отлично вжился в роль. Прирожденный диспетчер.

– Идет новая власть, сученок. Готовься к встрече. Хлеб-соль не обязательно, а вот жопу помой!

Мой диспетчер не смутился:

– На Блике живут мирные и культурные люди. Здесь не принято ругаться. Считайте это первым предупреждением. Второго не будет. Летите властвовать куда-нибудь подальше.

Я показал Павлику поднятый большой палец.

– А что будет? Перестанешь со мной общаться?

– Вы не назвались. В высадке отказано. Приказываю покинуть атмосферу Блика. – Голосок задрожал. Парнишка теряет контроль.

– Какой ты нетерпеливый! А если мы наплюем на твой приказ и все-таки высадимся, что тогда? Ты обидишься и не будешь мыть жопу? – Колонки разразились дружным хохотом.

Павлик посмотрел на меня. Я пожал плечами и развел руки, выражая полную неопределенность.

– Тогда вы все умрете еще до заката, – сказал он.

Нет! Я вскочил и отчаянно замахал руками. Но было поздно. Павлик смотрел на меня и приходил в ужас.

– Интересно от чего. Не подскажешь? – спросил далекий бас. Ему и правда было интересно.

– Здесь повсюду бродит смерть, безликая и неотвратимая, – ответил Павлик. От прежней важности не осталось и следа.