– Настька? – удивленно уставился он на меня, а я же смотрела только на девочку.

И волосы зашевелились у меня на голове, когда я увидела причину удушья ребёнка.

На тонкой белой шейке девочки сидело небольшое странное существо с бледно-зеленой, даже сероватой, кожей. Отвратительного вида нечто, схожее чем-то с двухлетним ребёнком, только маленького размера и совершенно не человеческим взглядом абсолютно чёрных глаз, почувствовав мой взгляд, оторвало от шеи девочки свои маленькие ручки и подняло на меня до дрожи жуткие глаза. С длинных, заострённых, словно иглы, зубов капала зеленовата слюна. Рот растянулся в хищном оскале, а глаза злобно прищурились.

– Что это, мать вашу, такое? – вдруг вырвалось у меня вслух. Я почувствовала, как мурашки побежали у меня по спине, а руки похолодели так сильно, что кончики пальцев покалывало, словно от сильного мороза.

– Моя добыча, – зашипело странное существо, – Не мешай.

– Отпусти ребёнка, – неожиданно спокойно произнесла я.

– Моя добыча, – снова зашипело нечто, и с новой силой принялось своими ручонками душить несчастную девочку.

Вырвав у мужчины из рук его сырое полотенце, я быстро накинула его на странного вида существо и, схватив его руками, принялась отдирать его от тела несчастного ребенка.

– Отпусти, ведьма, не губи! – заверещало нечто, когда я наконец смогла отцепить его от шеи девочки.

Я даже не сразу поняла, что мокрое полотенце под моими пальцами стало хрустеть хрусталиками льда, когда я с силой сжимала и удерживала в нем непонятное существо, которое чуть не убило дочку Радовых. И только когда шевеление в моих руках прекратилось, а крики и истошный визг утихли, я с растерянностью замерла и уставилась на замёрзший обледенелый льняной комок в моих руках.

Решение пришло в голову неожиданно. И вновь поддавшись какому-то порыву, поспешно отпихнув печную заслонку в сторону, я с силой швырнула свою поклажу прямо внутрь жарко растопленной печи. Пламя мгновенно охватило заледеневшее полотенце, а я дорожащими руками быстро приставила заслонку обратно, дабы не видеть, что стало с тем, что было внутри этого замёрзшего комка.

Я стояла всем телом прижавшись к горячей печи, задыхаясь от страха и волнения, которые сейчас испытала, крепко сжимая в своих руках ручку от раскаленной заслонки, и даже не чувствуя боли от жара. Сердце колотилась, руки и ноги дрожали, зубы отбивали дробь.

Тем временем девочка, лежавшая на полу зашевелилась, вздохнула и рвано закашлялась.

– Софья, Софьюшка! – облегчённо заголосила женщина, кидаясь обнимать своё дитя.

Через пару мгновений пришёл в себя и растерявшийся мужчина.

– Настя? – уставилась на меня маленькая Софья, – Откуда ты тут?

– Мимо походила, – начала оправдываться я, – Услышала крики, вот и прибежала.

Утирая слёзы, женщина испуганно посмотрела на меня. А я же, пошарив по углам избы Радовых глазами, несмело обратилась к хозяевам дома:

– Могу я заглянуть в вашу баню?

– Ээээ, так там того…, этого…, не топлено, – заикаясь, просипел мужчина.

– Мне только взглянуть на кое-что надо, и я вас больше не потревожу, – пообещала я.

На мои слова сразу откликнулась хозяйка дома:

– Конечно, Настя. Иди, если нужно, – топливо разрешила женщина.

Тяжело выдохнув, я опасливо заглянула за тяжеленную заслонку печи и, не увидев внутри ничего, коме бушующего пламени, я облегчённо приставила её обратно.

– Покажитесь, – тихо произнесла я в морозную прохладу нетопленного тёмного помещения маленькой баньки.

Присев на низенькую деревянную скамеечку я хмуро разглядывала закопченные стены и полог, подперев обеими ладонями подбородок.