Над дверью пристройки приколочена аккуратная табличка с надписью на неизвестном мне языке. Наличие незнакомого языка неприятно меня удивило, потому как записку Майораны я прочитать смогла, а вот эту надпись – нет. Я и подумать не могла, что у меня могут возникнуть проблемы с чтением учебников и не только. Надо запомнить и спросить у проректора, что означает эта табличка, и будут ли у меня проблемы с письменностью. Так хоть учителя мне какого назначит.

В пристройке тепло. Гораздо теплее, чем даже на улице, где лето понемногу сменяется осенью. Сразу за входной дверью был малюсенький коридорчик-предбанник: повернешь налево – на лестницу попадешь, повернешь направо – в учебную аудиторию угодишь, пойдешь прямо – в стену упрешься. Сначала я заглянула в аудиторию – пусто, после этого поднялась на второй этаж – в приемной тоже пусто. Только из приоткрытой дальней двери слышится скрип и шелест бумаг. Обойдя овальный стол для совещаний, который габаритами немного больше нашего с Мишей, я постучалась в дальнюю дверь.

– Войдите, – разрешил мужчина по ту сторону двери.

Он немедленно отложил все дела, освободил рабочую поверхность, сдвинув бумаги на край стола, и положил сцепленные в замок руки перед собой. На вид мужчине не было и сорока. В бронзово-коричневой явно форменной куртке или в плаще с золотым аксельбантом на правом плече он выглядел… солидно и очень мужественно. Если еще окажется профессионалом своего дела, то цены ему не будет. Он ведь не читает мои мысли, как Тирнан? Судя по спокойному лицу, нет, не читает.

– Декабрина Кварцева, – одной рукой мужчина вежливо указал на глубокое кресло для гостей у стены. Оно по мановению его руки подъехало поближе к столу. – Пожалуйста, присаживайтесь.

– Благодарю.

Усаживаясь в кресло на невероятно мягкое сидение, умудряющее прогибаться даже подо мной, ставлю рюкзак сбоку у ног. Проректор спокойно ждет, пока я буду готова начать разговор. Вряд ли он будет легким, и я уже готовлюсь готовиться к подготовке к тому, что меня ожидало. Перед смертью не надышишься, так что я положила руки на колени и всем видом показала, что готова получить счет за все то, что для меня было сделано за последние дни.

– Мое имя Марсал Велри. Я заместитель ректора по… всем вопросам. Если что, не стесняйтесь обращаться, – я кивнула. – Не буду интриговать, – с улыбкой пообещал проректор, разговаривая со мной как с человеком, а не дворняжкой. Удивительное ощущение, когда в тебе видят личность, а не существо сомнительной разумности. – По просьбе ректора я подготовил приказ на ваше зачисление. Для начала я поставил вам в расписание теоретические курсы за первый и второй годы обучения, а также несколько элементарных на проявление скрытых способностей. Будете работать в малых группах, и как только магия проявится, добавим соответствующие дисциплины для освоения. Магистр Салварин сообщил, что для вас не представляет труда изучение больших объемов теоретической информации.

Я внимательно слушала монолог проректора, вникая в каждое предложение, что не заметила изменившейся интонации и пропустила скрытый вопрос в конце. Когда проректор замолчал, я ждала продолжения монолога, а он тем временем хотел услышать мое подтверждение, что я смогу справиться с предложенной нагрузкой.

– Простите? Ах, да-да, я привыкла учиться. В моем мире обязательное образование направлено на изучение теоретических основ, а практика ограничивается выполнением письменных упражнений и расчетов или смешиванием различных веществ по предварительно выученным правилам. Так что в адекватных объемах я смогу обрабатывать информацию.