Включился мой телефон. Это была мама. Черт, ну как же невовремя-то, а. Но не ответить значило навлечь на себя праведный гнев, а потому я нажала на дозвон и тенью скользнула за дверь студии.

- Привет, мам!

- Здравствуй, Вероника. Ты не забыла, что у отца День рождения в четверг? И что в субботу будет праздничный обед, на котором мы ждем тебя и Руслана? - холодно прозвучало в трубке.

- Как бы я могла забыть, мам? - выдохнула я. Такой разговор происходил аккурат каждый год, - Конечно же мы будем. Я еще три недели назад билеты купила.

- Это радует, дочь. Как твои дела вообще? Не звонишь, не пишешь неделями…, - с упреком проговорила женщина.

Ага, конечно. Не звоню и не пишу неделями. Два дня не звонила и не писала то есть.

- Много работы, мам, - отозвалась я, - Просто самый настоящий завал.

- Как всегда, - фыркнула она, - Ладно тогда, пока.

- Пока, - протянула я.

Положила трубку. Глубоко вздохнула. Ну, не может у меня быть таких отношений с родителями, как у той же Татки, например, что ж поделать? Каждому в этой жизни свое. Зато для Руслана я всю свою жизнь буду той самой тихой гаванью, пресловутой всегда открытой дверью, за которой ждет теплый ужин и мягкая постель. Я из кожи вон вылезу но стану для него той матерью, которой у меня никогда не было.

Ехать к родителям не хотелось. В общем-то как и всегда с тех пор, как мы возобновили подобие отношений. Но я переступала через себя из чувства долга, хоть обида на них все еще жила внутри. На родителей нельзя обижаться? И в принципе нельзя хранить обиды? Может быть и так. Но представьте, что самые близкие люди выгнали из дому вас - девятнадцатилетнюю, беременную, преданную отцом ребенка и безумно одинокую и напуганную - вместо того, чтоб оказать поддержку. Пожалеть. Помочь, как и положено родителям. Просто взяли и выгнали без копейки в кармане просто потому, что я забеременела вне брака и отказалась делать аборт. Еще сказали, чтоб забыла дорогу домой. Они и дед… Все.

Вы бы простили? Я не смогла.

Объявились они лишь через три года. Потому, что умер дед и я “должна приехать и попрощаться”. Для всех многочисленных друзей семьи родителей я, как оказалось, вышла замуж за иностранца и переехала жить за границу. Но муж трагически погиб в аварии, когда я была беременна. И вот я осталась молодой вдовой и приняла решение вернуться, но не домой, а в столицу. Все потому, что мы познакомились в родном городе и здесь “все напоминает об утрате”. Именно эту “легенду”мне было велено поддерживать дабы “не позорить” родителей. И я поддерживала. Потому, что хотелось чтоб у Руслана были бабушка и дедушка. Пусть даже и такие. Неидеальные. Но я боялась того, что у него только я. И Татка, да, но все таки.

Они любили внука. По крайней мере пока и он поддерживал легенду о “трагически погибшем отце” - любили. Сам же Руслан относился к этому как к игре. Я смогла объяснить ему, научить.

Может быть и это ошибка, да. Но пробовали ли вы быть совсем одной на всем белом свете на заре молодости и с маленьким ребенком на руках? Я пробовала.

Сунула телефон в карман брюк и двинулась обратно в студию. Нужно следить за съемкой. Если что-то получится не так, то придется тратить время на переделывание. А у меня его нет от слова совсем. Ведь нарисовался Воронов с его спортивным барахлом, бесконечными пожеланиями и правками которому было велено уделять максимум времени. Несмотря на то, что мы, вроде бы, утвердили план, в понедельник утром я получила дли-и-инное письмо с пожеланиями того, что бы он хотел все-таки исправить и дополнить. Сегодня вот выслала обновленный план, на составление которого потратила чуть ли не половину рабочего дня, но все равно сердцем чувствовала, что опять будет что-то не так.