— Слав. Я тебя очень хочу, — руки деревенеют, а сердце колотится, как сумасшедшее, и с каждым ударом приближается ближе к горлу. — Так сильно, что башню срывает.

— Возьми себя в руки, — отталкиваюсь, и он позволяет мне подняться и отойти. — Здесь сын мой спит.

— Ну и отлично. Крепко спит. А мы с тобой можем немного расслабиться. Ты очень напряжена. Чего ты…

Мгновение, и он уже оказывается около меня. Пленит моё запястье и тянет за собой.

— Но если ты смущаешься здесь, то…

Кладёт широкую ладонь на ручку и поворачивает её вниз, распахивает дверь. И тащит меня за собой в коридор.

— Перестань. Я сейчас же вызываю такси, и мы с Мишей уезжаем. Мирон, ты...

— Иди сюда…

Он налегает на меня, прижимая к стене, а я не могу повернуться в его медвежьих объятиях.

— Слав, ну что ты меня вечно динамишь?

— Ты с ума сошёл? — шепчу ему в губы, потому что отвернуться не получается. — У меня ребёнок спит за стенкой.

— Славочка…

Его губы уже оставляют горячие следы на ключицах, а меня укрывает страх. Если я закричу, хоть кто-то поможет? Или это здесь в порядке вещей?

— Я не хочу, Мирон, отойди от меня! — начинаю в панике вырываться.

Внезапно мужчину относит в сторону, а я ощущаю холод спиной, сползая по стенке вниз. Мирон, слегка покачиваясь, зло смотрит на неожиданного свидетеля ужасной сцены.

— Она же сказала, что не хочет, — голос Демида разрезает наступившую оглушающую тишину.

Я в ужасе оборачиваюсь и умоляющим взглядом смотрю на Демида. Пожалуйста, сделай что-нибудь…

— А ты че лезешь? Иди погуляй пока, — Мирон агрессивно подаётся вперёд и цепляет меня за руку.

— Можно я уеду, пожалуйста, — с губ срываются тихие слова. А я сама не понимаю, кому они предназначены: Мирону или Демиду.

— Старик, убери от неё руки. Сам лучше.

— А иначе что? — вызывающе вскидывается хозяин дома.

Я даже не поняла, когда Демид успел ударить Мирона. Бывший любовник прямым броском без замаха угодил моему обидчику прямо в челюсть, а тот отлетел назад и грохнулся на бок. Губа разбита, на ней выступили алые капельки.

Несдержанное ругательство сотрясает стены, а Демид слегка стряхивает рукой.

— Ты что творишь-то?! Совсем страх потерял?!

— Даже как смотреть в её сторону забудь, — переключает внимание на меня. — Пошли.

Аккуратно берет меня за запястье и мягко тянет за собой. В его лицо страшно заглядывать. Суровое. Грозное. И недовольное.

Не знаю, откуда он узнал, какую конкретно комнату мне выделил Мирон, но спустя несколько секунд он тихо распахнул дверь, слегка подтолкнув меня внутрь спальни.

— Вещи собирай. Живо.

Я смотрю на него испуганно, никак не могу понять, что он будет делать дальше. Не получается взять себя в руки и прийти в чувства.

— Я тебя домой отвезу, — коротко поясняет и кивает на сына. — Мишку сам отнесу. Что ты стоишь? Тебе вещи не нужны?

Сыночек вырубился почти голый, я не успела надеть на него пижаму. Где же она, черт! Куда запропастилась?

— Влад, ну что ты копаешься? Давай скорее.

— Я пижаму его найти не могу, его ведь одеть надо.

Не глядя начинаю закидывать в маленький чемоданчик вещи.

Демид медленно приподнимает малыша и аккуратно прижимает  к себе.

— Вот она! И мои вещи здесь же.

— Забираем. Всё, пошли, — его твёрдость и спокойствие придают мне немного уверенности. Я не знаю, на что бы решился Мирон, если бы Демид меня не защитил.

Удивляюсь. Как ему удаётся нести спящего Мишку и одновременно чемодан с вещами. А его невозмутимость и непробиваемая энергетика…

— Ничего не бойся. Он тебя не тронет, — доходим до конца коридора, и Демид толкает вперёд массивную дверь. — Это моя комната.