- Улле попросил. Мало ему, по-твоему, досталось? Можно подумать, если бы я сказала, это как-то помогло бы ему.

- Да уж...

- Учитывая, что твоя мать тоже немного того... - Сонья многозначительно приподняла брови. - Не обижайся, но все об этом знают.

Герти прикрыла глаза ладонью, а Сонья продолжила:

- А моя бабка, Герти? Помнишь, я тебе про нее рассказывала? Там, на озере? - Сонья погрызла ноготь. - Чердак у нее тоже был с дырой, если ты понимаешь, о чем я.

- О... - только и смогла произнести Герти.

Сонья махнула рукой:

- Поэтому я и хочу уехать. Улле мне очень нравится, но если я влюблюсь в него, - щеки Соньи покраснели, - то не смогу потом бросить. И как тогда быть? - встретив непонимающий взгляд Герти, она пояснила: - вдруг это передастся нашим детям?

- Что передастся?

- Ну это... - Сонья покрутила у виска.

- Нет, я не думаю, что все так серьезно, иначе бы...

- Послушай, может, Берг не так уж и плох?

Герти вздохнула и покачала головой:

- Я не хочу быть с ним.

- Скажи ему об этом.

- Все слишком запуталось.

- Но что-то ведь можно сделать?

- Сходить в Медвежий лог и загадать желание? - печально предложила Герти.

- Хуже не будет, - развела руками Сонья. - Только я с тобой туда не пойду, прости.

- Но ты проводишь меня хотя бы до дороги? Если я пойду одна, Берг увяжется со мной. А так, скажем ему, что пошли по магазинам.

- Договорились. Только по магазинам мы действительно пройдемся.

- Тогда сегодня, после работы. Мари обещала сменить меня после трех.

- Хорошо! Встретимся у церкви.

***

… Как только появилась Мари, Герти стащила фартук и повесила его на спинку стула.

- Что, много народу? - удивилась Мари, заглядывая в кассу.

- День сегодня вообще какой-то странный, - ответила Герти, торопливо переобуваясь.

- Жарко, да, - согласилась Мари и открыла банку с газировкой.

С улицы донесся автомобильный гудок. От резкого звука Герти вздрогнула и посмотрела на дверь. Мари, жадно глотая содовую, проследила за ее взглядом:

- Кого-то ждешь?

- Нет!

- Если появится твой отец, что ему сказать?

- Что мы с Соньей отправились по магазинам. Она скоро уезжает, и мне бы хотелось что-нибудь подарить ей на память.

- Спички?

Герти непонимающе уставилась на Мари. Та пожала плечами:

- Это была шутка. В конце концов, сейчас не Рождество, чтобы дарить спички*. Да и вряд ли в ее новом доме будет камин. Наверняка придется снимать дешевую комнатенку или комнату в общежитии. Так что подари ей коробку свечей. Ничто так не поднимает настроения вдали от дома, как зажжённые свечи.

- Послушай, Мари, ты слышала что-нибудь о той женщине. которая голая вышла на улицу?

- Слышала ли я? Я тебе больше скажу: я знаю ее. Мы учились в одном классе. Никогда не понимала, что ее муж нашел в ней, - хмыкнула Мари. - Мелкая, невзрачная, рябая... А вот, поди ж ты, и замуж раньше всех выскочила, и сына родила. Только ненадолго этого счастья хватило.

- Она училась с тобой в одном классе? - удивилась Герти.

- И со мной, и с твоей матерью. Беттина, но мы звали ее Большая Бет. Уже не помню, почему.

- Надо же, мама никогда не рассказывала мне об этом. - Герти покачала головой: она даже припомнить не могла, когда они вот так запросто сидели на кухне с матерью и болтали о чем-то. Вот у Соньи это было в порядке вещей, поэтому ей так нравилось бывать у них.

- Нечего там рассказывать, - отмахнулась Мари. - Мы с Сольвейг были подругами. Хорошими подругами, - подчеркнула она. - А Большая Бет была странной - слушала тяжелый металл, одевалась и красила губы в черный цвет. Твоя мать жалела ее, - фыркнула женщина. - Будто кому-то было до нее дело. Пару раз я видела их вдвоем в то время, когда Сольвейг говорила, что будет занята по дому. Крутились возле компании парней, где был и твой отец. А ты знаешь мой характер, - Мари подбоченилась. - Я никого около себя не держу! Если ей было интереснее с Беттиной, что я могла поделать?