Ари шел по осколкам и зловонным лужам, расталкивая беснующуюся молодежь. У окна он остановился, разглядывая кривлявшегося Эрика.

- Эй, вы, лизоблюды! Что вы понимаете в настоящей музыке? Вы жрете свой хлеб и боитесь всего на свете! Отращиваете ляжки… - орал Эрик в микрофон.

В бешенстве Ари выдернул шнур из усилителя.

- … мир создан для секса!.. – хрипло крикнул Эрик, но эту фразу услышали лишь те, кто был в метре от него. – Что за… - он развернулся и уставился мутным взглядом на Ари. – О… Герр Хансен… Какая неожиданная встреча!.. – Светлые волосы его прилипли к вискам, красивый рот дергался словно у марионетки. Расширенные зрачки почти скрыли серо-голубую радужку. – Зачем ты сюда припер…

Двумя руками Ари вцепился в джинсы Эрика и дернул его на себя.

- Скотина… - процедил он сквозь зубы и сам едва удержался на ногах, когда Эрик кулем повалился на пол.

Один из охранников попытался придержать падение вдрызг пьяного Эрика, но тот все же с грохотом упал у ног отца, уткнувшись носом в его ботинки. Ари посмотрел на испачканную слюной глянцевую кожу, прижал кулак к своей груди и помассировал ее.

- Очистите здесь все, - он убрал ногу. – А это… - вобрал в себя побольше воздуха, - в машину.

***

… Эрик с трудом сфокусировал взгляд и уставился на серый потолок. Голова раскалывалась, словно переспелый арбуз. Дернув рукой, он заскрежетал зубами - в вене торчала игла, соединенная трубкой с капельницей.

Сознание превратилось в вязкий кисель, из которого не хотелось выбираться. И все же этот благословенный вакуум через пару минут был вновь нарушен - шаги за дверью впились в виски острыми гвоздями и вызвали новую вспышку боли.

В комнату вошла женщина средних лет в голубом форменном платье. Она проверила систему, вытащила из кармана баночку и высыпала на салфетку пару пилюль. Затем сделала пометку в тетради, лежавшей на столике рядом с кроватью.

- Где я? – едва ворочая языком, пробормотал Эрик.

- У себя дома, - ответила женщина. На ее бесстрастном лице не отразилось ни одной эмоции.

- А… О… - Эрик состроил недовольную гримасу, и сухие губы его тут же покрылись саднящими трещинками. – Давно?

- Сутки.

- Черт… Ничего не помню, - он заворочался, пытаясь размять одеревеневшее тело.

Женщина поправила подушку под его головой. От ее рук так несло антисептиком, что к горлу Эрика моментально подскочила тошнота.

- Уберите это, - Эрик шевельнул запястьем, указывая на торчавшую иглу.

- Это всего лишь витамины. Ваш отец распорядился, чтобы…

- Уберите. Это. – Повторил Эрик и, извернувшись, дернул за трубку.

- Хорошо. - Женщина проверила количество оставшейся жидкости в флаконе, перекрыла фильтр и только потом аккуратно вытащила иглу и заклеила синюю точку в месте укола.

Эрик следил за ее движениями, чувствуя, как проясняется сознание и вместе с ним просыпается злость.

– Теперь необходимо просто лежать, - заявила женщина.

Шуршание ее накрахмаленного платья было похоже на шорох крыльев летучих мышей. Эрик не любил все то, что имело крылья. Поэтому к злости прибавилось гадливое ощущение страха.

- Так, еще вам нужно… - деловито начала женщина.

- Я сам знаю, что мне нужно, - Эрик сел в кровати и тут же зашипел от боли. – Черт, голова...

- Вы упали и ударились. Но сотрясения нет.

- Понятно. А выпить есть?

- Эти пилюли назначил ваш семейный врач. - Женщина протянула стакан.

- Упал… Да, точно, что-то припоминаю, - хмыкнул Эрик. Он поднес стакан к губам и принюхался: – Мерзость какая… Эй, как вас там? Мне нужно встать.

- Меня зовут Мэгритт, - женщина прихватила его за плечи. – Вставать не надо. Герр Хансен велел, чтобы…