- Тише, маленький, тише, - поглаживаю живот, успокаивая его и себя.

Это стало своеобразным ритуалом перед сном. Пишут, что такое общение матери с младенцем еще в утробе закладывает его психику и интеллект, так что я всегда фонтанирую положительными эмоциями. Стараюсь не вспоминать прошлое и двигаться вперед. Вот только иногда, подсчитывая собранные деньги, меня охватывает беспробудная тоска. У моего ребенка есть только я, никого больше – ни отца, ни тети.

В тот злополучный день мне пришлось не только уволиться с работы, но и забрать документы из универа. Оказалось, что кто-то распространил по всему городу сплетни о моих подвигах в стриптизе и продаже тела криминальному авторитету. Веру я в тот вечер, когда вернулась опустошенная домой, больше не видела, но до сих пор с отчаянием надеюсь, что она к моим неудачам отношения не имеет. По приходу домой я сразу же собрала свои вещи, сняла квартиру у бабульки по объявлению и устроилась, как мне казалось, временно в супермаркет кассиром. И через месяц узнала о беременности. Первой мыслью было идти к отцу ребенка, но после меня обуял страх. Такому, как он, дети не нужны. Лишь один раз я позволила себе слабость и пришла в клуб, но подойти не решилась. На его коленях сидела какая-то девица развязного поведения, и в тот момент я решила, что воспитаю свою дочь сама. Отчего-то уверена, что родится девочка.

От неприятных воспоминаний меня отвлекает шум в коридоре.

- Баба Зоя, и зачем тебе эти ходули? Говорил же, давай в санаторий тебя отправим, да и переезжала бы ты ко мне.

Улыбаюсь, слыша голос Гришы, единственного внука хозяйки квартиры. Встаю у двери в свою комнату и наблюдаю за ними.

- Ничего он не понимает, Эля, - обращается ко мне бабуля, - женщине не пристало жить с неженатым внуком. А то так глядишь, я и правнуков не дождусь.

- Как скажешь, ба, - закатывает глаза к потолку мужчина, а затем подмигивает мне, - ладно, девочки, развлекайтесь, я пойду. А ты, Эль, не забудь, послезавтра с тобой на выставку идем, ты обещала.

- Помню, помню, - отвечаю и закрываю за ним дверь.

- Ой, присмотрела бы ты к нему, девочка, хороший же парень, да и ребеночка примем, - мягко упрекает меня баба Зоя, а затем идет к себе.

Но впервые за несколько месяцев засыпаю я снова с тревогой. Ощущение надвигающейся беды не отпускает.

Следующий рабочий день похож на предыдущий. Прощаюсь с коллективом и иду домой. Вот только на выходе сталкиваюсь с той, о которой уже забыла.

- Куда прешь, коза?! – рычит Вера, затем поднимает на меня взгляд и шокированно отступает, - Эльфи?

Я делаю шаг назад, но с жадностью изучаю изменившееся лицо сестры. Как бы мы ни расстались, а я по ней скучала. Родную кровь не выбираешь.

- Здравствуй, Вера, - говорю спокойно, степенно, на меня так беременность благотворно повлияла.

Под глазами у нее темные круги, волосы с виду сухие и ломкие, словно она часто пользуется лаком для волос, сушит феном, не делает маски. Вид изможденный.

- Я тебе звонила как-то, ты трубку не брала, - ставит мне в укор, а я про себя лишь грустно усмехаюсь.

«Как-то» - это лишь однажды, месяц спустя. Я тогда на смене была и звонка не увидела, но вот прилетевшее следом сообщение прекрасно прочитала. У нее как обычно закончились деньги, и она просила их у меня. И чтобы не было соблазна, номер я сменила на новый.

- У меня новая жизнь, Вера, - мягко ей говорю, без наезда, чтобы она не бычилась, - как ты? Окончила второй курс?

С тоской вспоминаю студенческие деньки, когда мы с сестрой еще не начали работать, и все было у нас хорошо.