Вот это становится последней каплей. Да мы же с ним ещё договор даже не подписали, а он… Хотя, Джимини внутри тут же спешно напоминает мне, что Алексей избавил меня от жизни в паническом страхе и внёс залог.

Однако, я не могу не указать ему на то, что с людьми следует поступать по-человечески.

Я: «Могли бы написать, что уехали, чтобы я не торопилась»…

Пара конфет точно были бы целее, потому что воспитательница не слопала бы их. С другой стороны, мне грех жаловаться, я прекрасно провела время с детьми.

Ответ приходит быстро, но я не спешу его читать. Мою посуду, пью воду, иду в комнату и переодеваюсь в пижаму. Только когда ложусь на диван, открываю сообщение и читаю его.

Шрам: «Я не обязан отчитываться перед тобой».

Вероятно, его задевает тишина, потому что, пока я думаю над ответом, приходит новое сообщение.

Шрам: «А вот ты должна».

Хочется ухмыльнуться и написать, что я никому ничего не должна, но это будет несправедливо. Он купил мою жизнь, и я обязана выполнить условия сделки со своей стороны, чтобы начать дышать полной грудью и не чувствовать себя обязанной кому-то.

Я: «Я поняла. Завтра к 12-00. Буду ждать у подъезда».

Кажется, что ему нравится эта переписка, потому что он присылает ответные сообщения со скоростью света.

Шрам: «Умничка. Доброй ночи».

Руки чешутся настучать по голове за это «умничка», но я стараюсь держаться. Он мой работодатель, а я его подчинённая…

Работодатель…

Как же неприятно становится от этих слов. Тяжесть виснет громадным камнем на душе и тянет вниз.

Я рожу ребёнка, тем самым отработаю, а потом оставлю его… Закрываю глаза и проваливаюсь в сон. Какой-то несуразный, наполненный бессмыслицей и, кажется, я вижу своего ещё не рождённого ребёнка, который пытается обвинить меня в том, что бросила его.

— Ты такая же, как и твоя мать! — слышу голос и открываю глаза.

***

Меня заставляет ухмыльнуться сообщение Софии. Она так злится тому, что я уехал… Неужели рассчитывала, что я превращусь в карманную собачонку или личного водителя? Конечно, я пообещал подождать, но дела имеют свойство появляться внезапно, и если бы я не сорвался с места, то упустил бы шанс переговорить с мэром. Он оказался совсем не против сноса библиотеки. Разумеется, уточнил, какое именно благоустройство парка я планирую произвести, чтобы «прикрыть» строительство. Он остался доволен тем, как красочно я разрисовал всё, что собираюсь сделать. Я тоже полностью доволен. Завтра по новостям прогремит его речь, и никакие конкуренты больше не смогут мне помешать.

Когда в домофон звонят, я догадываюсь, кто пришёл. Мария. Вот только у меня нет желания встречаться с ней. Я так устал, что даже не хочу думать о сексе. Однако, игнорировать её я не планирую, знает же, что я дома. Наверняка разглядела свет в окнах на втором этаже и машину во дворе.

Ничего не спрашиваю, просто открываю ей и пропускаю в дом. На всякий случай смотрю, чтобы она зашла одна. Лишняя предосторожность не помешает.

— Лёша, а ты один? Где София? — с удивлением в голосе спрашивает Мария и проходит в гостиную, где я сижу у своего любимого камина в тени.

Даже любовнице я не привык демонстрировать своё уродство. Мы общаемся в тени. Мне так проще. И сексом занимаемся в темноте.

— А она должна лежать в моей койке по-твоему? — спрашиваю с сарказмом. — Или, может, ты думала, что будешь кувыркаться со мной, а она в соседней комнатке сидеть?

— Могла бы и лежать… Я не ревную, милый, зря стараешься…

— Даже не пытался заставить тебя ревновать.

Она подходит к бару и без спроса наливает вино. Привычка. Мы с ней уже два года вместе, и я всё понять не могу, неужели Борин находит сведения, которые она ему передаёт, полезными? Она ведь говорит всё, что на руку мне… И ей не надоела ли эта игра?