– Ну как же… – растерянно бормочу я. – Разве внутри команды нет запрета на отношения?

Диана отрывается от нарезки овощей.

– Нет, конечно, – в дополнение фыркает. – Ну, рамки, безусловно, есть, как у всех нормальных людей. По углам в течение дня не зажимаемся. Но ночью никто не проверяет, в чьей кровати ты спишь. Так что советую приглядеться, – лукаво подмигивая, толкает меня бедром. – К концу недели еще тестостерона прибавится – Кир и Денис. Веселые ребята.

– Ой, нет, меня такое не интересует, – смущенно отмазываюсь.

Не понимаю, зачем Тихомиров сказал мне про этот запрет. Неужели просто, чтобы обидеть? С него станется.

– Ты подумай. Хорошо подумай, – хихикает Диана. – Лично у меня во время тренировочных периодов от всей этой термоядерной энергетики повышается либидо. Насмотришься, надышишься этими мужиками, а бывает, с кем-то поспоришь – ночью так секса хочется, караул! Хорошо, что у меня Саня. Его уговаривать не нужно.

Заглядываю в открытую дверь на террасу, чтобы убедиться, что Миша на месте и занят своим конструктором. Кроме того, достаточно громко работает установленный рядом с ним планшет. Но мне, конечно, все равно неловко. Не привыкла обсуждать подобные вещи.

Диану моя реакция еще больше веселит.

– Ну, ты скромняга! Как ты вообще забеременела? Секс-то у тебя был?

Собираюсь объяснить ей, что даже наличие регулярной половой жизни не обязывает об этом говорить с посторонними, но слышу позади себя чьи-то шаги и еще сильнее стесняюсь. Я говорила, что закон подлости – несменный спутник в моей жизни? Конечно же, на кухню входит Тихомиров.

Выдержать его взгляд не могу. Хорошо, что руки заняты работой. Можно делать вид, что я сосредоточена на ней. Все равно обращается Тимур, когда ему что-нибудь нужно на кухне, всегда к Диане.

– На пару слов, Птичка, – бросает неожиданно и демонстративно выходит, давая понять, что я должна бежать за ним.

Несколько секунд просто испепеляю его удаляющийся затылок взглядом. Потом напоминаю себе, что он мой босс, и, как бы то ни было, в некоторой степени имеет право вести себя как мудак.

– Птичка? Это то, что я думаю? – мне совсем не нравится выражение лица Дианы.

Выглядит так, словно какую-то постыдную тайну узнала.

– Фамилия Птенцова, Тимур с детства так прозвал, – неохотно поясняю, ополаскивая и промокая бумажным полотенцем руки. – Только не вздумай за ним повторять. Ненавижу это.

– А по мне, так очень мило звучит.

Это я комментировать не собираюсь.

– Присмотришь за Мишей?

– Да, конечно. Иди, давай. Медведь не любит ждать.

Почему-то, вопреки всякой логике, хочется сделать именно это – заставить его ждать. Пусть бы взбесился.

Выйдя из кухни, нахожу Тихомирова в противоположном конце коридора. Сидит на подоконнике и хмуро наблюдает за моим приближением. Ломая голову, чем могла вызвать его недовольство, начинаю серьезно волноваться.

Предполагаю, что он должен сам начать разговор, потому без слов останавливаюсь неподалеку. Да и не могу я ничего из себя вытолкнуть, дыхание перехватывает. Но и Тимур молча смотрит мне в лицо. Терпеть не могу, когда он так делает. Подавляет и вынуждает еще сильнее волноваться. Сразу же хочется брякнуть какую-то ерунду, хоть что-нибудь, лишь бы заполнить тишину и тем самым как-то снизить напряжение.

– Ты хотел что-то сказать, – все, что я способна придумать.

И какова реакция? Ни один мускул на его лице не приходит в движение, он даже не пытается продолжить этот неловкий разговор. Все так же непрерывно смотрит на меня, я сдавленно сглатываю и шумно вдыхаю. Незаметно отвожу руки назад и судорожно сцепляю их за спиной. Это ошибка… Взгляд Тихомирова падает на невольно выпяченную мной грудь.