— А в чем проблема? — спрашивает Аверин.

— А вы не замечаете? — перевожу взгляд на него. — Вы оба такие? Только силой умеете рядом держать?

8. 8

Аверин некоторое время смотрит на меня молча. Будто анализирует услышанное. А после слегка прищуривается, так и не сводит взгляда, произносит:

— Вижу, сегодня вы уже не в истерике, Алена Михайловна.

Молчу.

— Смотрю, осмелели, — добавляет.

Приходится всю волю приложить, чтобы не отвести глаза.

Память о вчерашнем накатывает в момент. Аверин знает, куда надавить. Быстро ставит меня на место.

Но тут я даже не могу отрицать, что он в своем праве. После всего нужно держаться особенно осторожно. И уж точно не допускать таких слов, какие выпаливаю ему в лицо несколько секунд назад.

— Думать надо, — говорит Аверин. — Всегда. Что вы говорите. И кому. А главное — какие последствия будут.

На языке вертится резкий ответ.

Проглатываю его.

Без того достаточно сорвалась, когда высказала ему все, что было на уме.

Он эту перепалку первый начал. Когда обратился ко мне. Грязно, резко, в, казалось бы, совсем не свойственной ему манере.

Назвал меня так…

Да не важно.

Нельзя было мне срываться. Не в том положении. И силы наши близко не равны, чтобы я перед ним огрызалась.

Лучше молчать. Не провоцировать.

От Аверина без того тихой яростью фонит. Вчера меня прямо с работы в его номер доставили. Полицейские.

А что будет завтра? Или даже сегодня?

Умнее нужно действовать. Но мой ум будто отключается рядом с ним. Одни эмоции.

— Чего замолчала? — давит взглядом Аверин.

— Ничего, — качаю головой. — Извините, Егор Дмитриевич. Мне нужно пообщаться с гостями.

Отхожу от него прежде чем он успевает еще какую-нибудь мерзость мне выдать.

Мне действительно нужно общаться с гостями. Вип-клиенты бренда это ценят. Когда проявляют внимание.

Светские беседы даются мне тяжело. Сама не понимаю, откуда беру силы. Просто стараюсь отбросить все лишнее.

Это часть моей работы.

Настраиваю себя на то, что еще немного и смогу вызвать такси, уехать домой. Достаточно провести здесь полчаса. Больше не требуется.

В какой-то момент рядом оказывается Виктор.

Пара незначительных фраз. Мы вместе общаемся с одной семейной парой, а потом они отходят в сторону, и мы остаемся вдвоем возле высокого столика.

— Алена, ты в порядке? — вдруг спрашивает Виктор.

Невольно приподнимаю брови.

— Ты бледная, — замечает он, склоняясь надо мной. — Напряженная. И мне совсем не нравится твой взгляд сегодня.

— Не понимаю, — стараюсь улыбнуться.

— И я не понимаю, — кивает Дюбуа. — Обычно ты совсем другая. А сегодня какая-то затравленная.

Эффект Аверина.

Видимо, так проявляется.

— У меня жутко раскалывается голова, — отвечаю первое, что приходит в мыслях. — Мигрень.

Ладонь Виктора ложится на мое предплечье. Пальцы медленно скользят по коже.

И в этот момент мой затылок и правда будто простреливает.

Невольно дотрагиваюсь до головы. А дальше словно неведомая сила толкает в плечо, заставляя обернуться.

Аверин. Буквально сверлит взглядом. Меня. Мою руку. В том самом месте, где касается Дюбуа.

Для французов подобный жест — обычное дело. Ничего интимного в нем нет. Как и в поцелуях в щеку при встрече. Даже когда видишь людей впервые.

Для меня и сейчас это все непривычно.

А для Аверина…

Боюсь, представить как. Видимо, по его меркам, он сейчас получает твердое подтверждение того, что у меня с Дюбуа было все.

Ладно, хватит. Плевать, что он считает.

Каждый думает в меру своей испорченности.

— Алена, ты меня слышишь? — зовет Виктор.

— Да, прости.

— Мой водитель отвезет тебя домой.

— Но вечер…