Срываюсь на крик.

Аверин все же останавливается. Закладывает ладони в карманы брюк, спокойно прищуривается, наклоняет голову к плечу.

Он держится так уверенно, что это еще сильнее давит на меня. Ему и делать ничего не нужно. Достаточно вот так смотреть.

— Я сказала, — бормочу. — Нет. Не буду. Хоть что ты со мной делай. Не буду и все.

Аверин медленно качает головой.

— Эх и неразумная девка, — заявляет хрипло.

— Да плевать мне, что ты про меня думаешь, — отвечаю, судорожно глотнув накаленный воздух. — Плевать, что тебе хочется. Вообще, на тебя наплевать. Просто отстань. Дай мне жить!

Опять кричу.

Под конец.

Уже просто не выдерживаю.

— Оставь меня в покое. Слышишь? Я не буду ни спать с тобой, ни… что ты там еще хочешь, — невольно морщусь. — Ничего с тобой не буду! Не надо мне. Компанию ты купил. Но не думай, что все так легко купить за деньги. Ничего твоего мне не надо и…

— А раньше пригодились мои деньги, — обрывает Аверин, оскаливается. — Надо было. Так бывает в жизни, да?

— Да, бывает, — киваю. — Всякое бывает. Я тебя просила о помощи. Но тебя никто не заставлял помогать. И если помнишь, я когда-то тоже навстречу пошла. Забрала заявление.

Он молчит.

Мрачнеет.

— Знаю, я бы ничего не добилась, — бормочу, нервно качнув головой. — Помню твои слова. Но шумиху бы я подняла. Кто вас лично знает. Тебя, твоего сыночка. Они бы меня поняли. А сейчас не хочу об этом вспоминать. Но видишь, как все вышло. Явился.

Стоп.

Меня будто обжигает.

Вот же оно.

Осознание накатывает. Резко.

У меня нет шансов против Аверина. Но кое-что сделать могу.

— Попробуй только меня принудить, — выпаливаю, глядя ему в глаза. — Попробуй только заставить… увидишь, какой шум подниму. Во все СМИ пойду. Всем, кого найду, дам интервью. Плевать на позор. Плевать, что придется там рассказать. Костьми лягу, но своего добьюсь. На весь мир тебя прославлю. Ничего не будет. Понял? А если и будет, то точно не так, как тебе хотелось.

Замолкаю.

Дыхание перехватывает. Горло сдавливает.

Меня всю трясет от дикой смеси эмоций. Слезы на глаза наворачиваются. Сердце грохочет все сильнее.

Статуэтка ходуном ходит в дрожащих пальцах.

Аверин вырывает ее из моих рук. Легко. Четким движением. Отбрасывает куда-то назад.

И я вздрагиваю всем телом. От резкого звука. И от того, как легко он пробивает мою оборону.

— Вижу, до истерики дошла, — мрачно заявляет Аверин. — В таком состоянии ты мне не интересна.

Обнимаю себя руками. Безотчетно отгораживаюсь.

— Иди домой, — прохладным тоном выдает он. — Успокойся. Мне эти сопли не нужны.

Не верится, что отпускает.

После всего.

— Мы еще вернемся к этому разговору, — прибавляет хрипло.

Ну конечно.

Нервно втягиваю воздух.

Вернемся.

— Дам тебе время, — криво усмехается Аверин. — Я здесь надолго. Смирись.

Звучит будто приговор.

— Подумай, что я могу сделать с тобой и с твоей жизнью.

Подхватываю свою сумку, пальто.

И на выход.

Как можно скорее.

— Думай, Алена, — бросает хлестко.

Задерживаюсь на несколько секунд.

Так его голос действует.

Но потом сбрасываю оцепенение.

— Скотина. Даже думать, не собираюсь, — бормочу, понимая, что он все слышит.

Прочь из этого номера.

Открываю дверь. Ухожу, не оглядываясь.

7. 7

— Новый босс будто взбесился сегодня, — рассказывает мне Софи по телефону, когда мы созваниваемся на следующий день — Троих уволил. Представляешь? Ни за что. Вообще, без причины. Такое чувство, что они просто не в тот момент ему на глаза попались.

Первая мысль — до меня не добрался, выплеснул эмоции на других.

— Теперь страшно из кабинета выйти, — замечает Софи. — Видела бы ты его сегодня. Мрачный. Взгляд какой-то злой. И челюсти так сжаты… как бы зубы не раскрошил.