- О, - девушка следит за моим взглядом и немного смущается, - Они деревянные, да. Я с хозяйкой договорилась, но не успела ещё поменять, - ставит на стол две чашки с чаем и садится напротив.

Я зависаю глазами на упругих полушариях Машиной груди, которая затянута в чёрное кружево. Кажется, она стала больше, или это просто моя голодная фантазия.

- Надо одеться... - сделав глоток чая, Маша подхватывается из-за стола.

- Нет! - я перехватываю ее за руку, - Мне так нравится. Сядь и спокойно посиди.

Следующие несколько минут я с удовольствием ем, в она пьёт горячий чай мелкими глотками.

- Твоя очередь, - я кладу вилку в пустую тарелку, - У меня к тебе два вопроса.

- Какие? - осторожно.

- Первый - где ты провела ночь?

Складываю руки на груди, и вижу, что Маша прячет улыбку за кружкой.

- Гуляла, - ставит чашку на стол, - Злилась и волновалась за тебя. Потом зашла в магазин, чтобы купить себе мороженого и заесть неудачное свидание, - стреляет в меня своими зелёными глазищами, - Но встретила бабульку знакомую из соседнего дома. Она пожаловалась, что на пять минут вышла в магазин, чтобы деньги на телефон положить. Кошку боится оставлять, та уже десять часов рожает...

- Марья... - я не могу удержаться и осуждающе качаю головой, - Где ты их убогих находишь?

- Ну вот, - она хмурит брови и отмахивается, - Короче, из  магазина мы к ней домой пошли. А из дома - в ветеринарку на такси. Киске кесарево сделали. Шесть штук родили. Телефон разрядился... - она жмёт плечами, - Никаких мужчин и криминала... - заканчивает с едкостью.

- Достаточно! - слегка повышаю голос, перебивая ее.

Маша растеряно замолкает.

- Я хочу, чтобы ты переехала ко мне, - говорю с нажимом, и да, это очень слабо похоже на вопрос.

- В качестве кого? - Маша спрашивает тихо и без улыбки.

- В качестве моей женщины, - говорю уверенно, но видя, как иронично дёргается бровь девушки, понимаю, что говорю что-то не то.

- Очень щедрое предложение, но я откажусь, - она поднимается со стула и забирает у меня пустую тарелку.

- Ответ не принимается, - рычу ей в спину, - И хочу, чтобы ты исключила работу на скорой. Желательно, вообще работу.

Тарелка приземляется в раковину со звоном.

- А вам не кажется, Михаил Павлович, - она переводит дыхание от возмущения и второй раз за день повышает на меня голос, - Что приказы вы должны раздавать своим подчинённым, а я буду жить так, как сочту правильным!

- Не будешь, Марья! - меня перекрывает и я гаркаю, - Во-первых повышать на меня голос, а во-вторых... - я немного сбавляю тон, - Я объясню тебе один раз. И чтобы у нас не было недопонимания впредь.

Маша замирает и испуганно хлопает глазами. Так резок я с ней первый раз.

- Ты - моя любимая женщина, а значит, ты - мое слабое место. И это не изменится, если ты уйдёшь или будешь жить отдельно. Первый удар будет всегда прилетать по тебе. А я буду рвать и убивать каждого, кто посмеет просто косо посмотреть в твою сторону!

- А если бы я не была любимой? - спрашивает тихо. Неуверенно поднимает на меня глаза и покусывает губы. Я безумно хочу эти губы!

Поднимаюсь и подхожу к ней. Опираюсь с двух сторон руками на гарнитур за ее спиной и нависаю, вжимая бёдрами ее попу в столешницу. Маша, распахнув глаза, тяжело и горячо дышит в мой рот.

- Меня бы мало волновала длительность твоей жизни, - отвечаю ей жестко и честно, - Я даю тебе две недели, чтобы свыкнуться с этой мыслью и решить дела. Или я решу их сам, - перехватываю ее за шею сзади и врываюсь во вкусный рот поцелуем. Ее руки взлетают на мои плечи в попытке оттолкнуть, но я только крепче прихватываю ее мокрые пряди волос и, глубоко вворачивая язык, чувствую, как своей щетиной царапаю нежную кожу. В какой -то момент девушка перестаёт сопротивляться, а я перестаю ее удерживать, успокаивая горящие губы нежными поцелуями.