- Ну, твои предпочтения мне не интересны. Я не пидор, в отличие от…

- А зря, если бы они были тебе интересны, сейчас ты не стоял бы передо мной в таком невыгодном положении. Сейчас, Сява, считай ты стоишь ко мне жопой, а я собираюсь тебя трахнуть, - нехорошо улыбнулся Давид.

- Короче, вижу, ты не въезжаешь, от слова совсем, повторяю вопрос…

- Спрашиваю последний раз, - перебил его Давид, - кто хочет остаться в живых и перейти ко мне, бросай автомат на землю!

Все стоят, не двигаются.

Сява довольный, покачал головой.

- Не сегодня, Барон.

- Хорошо, вы сами сделали свой выбор.

Он положил пистолет на ладонь и начал протягивать Сяве, и когда тот поверил жесту, доверчиво вытащил из кармана руку и протянул, чтобы взять ствол, Давид поднял руку и махнул.

Со всех сторон из темноты показались его бойцы. Прогремел первый выстрел. А потом за несколько секунд ещё выстрелы и все люди Сявы упали на землю.

Он сам испуганно обернулся и удивлённо осмотрелся.

- Ну что, - Давид глянул исподлобья, - прощай. А могли быть партнёрами.

Ещё один выстрел закончил всё.

Сява схватился за живот. В глазах удивление, потом жалостливое выражение и наконец, выражение боли… дальше Давид уже не смотрел.

Дорога назад под радостное гоготание парней даже порадовала.

Давно выветрился алкоголь. Звуки ударяющихся об машину пуль его быстро разгоняют.

Снова, какая-то сила оставила невредимым. Раз за разом происходит такое и Давид начинает верить, что неуязвим.

Сяве сегодня не повезло.

Когда-то придет конец и Давида. Такие встречи всегда непредсказуемы, никогда не знаешь, чей выстрел окажется последним.

Давид не привык скрываться за спинами парней. Все в одной упряжке. Ему нравится пощекотать себе нервы, почувствовать пьянящий взрыв адреналина в крови. Не зря же дрессирует парней на ринге и спаррингах. Не зря устраивает забеги и марш-броски. Если люди в твоей команде слабые, то и команда не может быть лидером. Одними стволами тут не возьмёшь. Нужно ещё уметь убивать руками.

Сила, выносливость, ум – три составляющих, без которых за дело лучше не браться. У него они есть. Поэтому он лидер, а не кто-то другой.

Поэтому и стоит группировка Давида Ольшанского по прозвищу ,,черный Барон,,. Столько лет держит в руках город и окрестности. Поэтому и конкуренты боятся поднимать головы слишком высоко.

- Неплохо поработали парни, - сказал Давид, когда машина остановилась во дворе, - Сейчас всем спасть. Завтра трудный день.

Вошли в дом. Пацаны направо, Давид на второй этаж.

Медленно подошел к спальне, остановился, прислушался. Тишина. Приоткрыл дверь, заглянул. В комнате только один тусклый ночник освещает кровать.

Давид вошёл. Медленно, почти не дыша, подошёл к кровати.

Тина в пижаме с сердечками. Спит. Как будто в своей девичьей постели, не знающей ничего кроме этих сердечек и котиков.

Давид смотрит усталым с поволокой взглядом. Захотелось чего-то не присущего. Нежности что ли. Он практически не знает что это. А сейчас будто вспомнил, что когда-то знал.

Подошел, встал над кроватью.

Раньше не замечал как уютно в этой постели. Когда приходил сюда и просто падал в неё. Всегда один.

В этой постели не было ни одной женщины, и вот, тут лежит она, Тина - дочь Лизы.

Первая девушка в его кровати - его жена.

Сегодня он уже показал ей свой нелегкий нрав.

Глаза слипаются, хочется спасть. За окном сумрачная рябь рассвета. Нужно бы лечь. Упасть и заснуть мертвецким сном, а он стоит и смотрит на спящую девчонку.

Расстегнул пиджак, откинул на стул. Снял кобуру, осмотрелся, куда положить, чтобы Тина не увидела, когда проснется. Повесил тоже на стул, под пиджак. Стул осторожно придвинул кровати.