Мысли бегут, догоняя одна другую. Сознание бросает из стороны в сторону.

- Барон держись! – откуда-то сверху.

- Давид, вы меня слышите?

Среди темноты светлое пятно.

Что ещё за херня?

- Его фамилия Ольшанский, дура ты! Не знаешь Ольшанского!

- Как вы разговариваете с медработниками! Подождите за дверью!

- Делай что хочешь, но чтобы он выжил, иначе не выживешь ты!

,,Тигран как обычно жопу рвёт. Молодец парень. Отгоняй коршунов, этих прожорливых сук, что сбежались выпить моей крови. Может у тебя что-то получится,,.

Наверное сейчас Барон должен подумать о Боге. О его матери.

- Думай, сын мой, обо мне, - сказал кто-то совсем рядом, почти на ухо.

- Нет, я не хочу ещё. Рано, мне нужен сын. Это мне нужен сын, - шепчут губы.

Тело корчится. Снова ворвалась боль. Корежит. Выкручивает руки, ноги, внутренности пляшут безумный танец, заставляя тело биться в предсмертной агонии.

- Раздевайте его, быстро, - снова врывается человеческий голос.

Кто-то рвёт рубашку у него на груди.

- Мне нужен сын, я не могу умереть, - рука цепляется за кого-то, оставляя на белом кровавый след.

- Будет у тебя сын, молчи лучше, ты мешаешь.

И он снова проваливаюсь туда, на облака, в существующее только в его воображении пространство…

Самый страшный человек во всём городе Х. Самый опасный из всех, валяется на диване в сраном клубе и держась за шею, издаёт невнятные хрипы.

Он знал, что не умрёт своей смертью, но чтобы так неожиданно и скоро, совсем не рассчитывал.

Тот, кто держит власть в городе в своих кровавых руках, безжалостный и жестокий, убийца среди убийц, вот так просто корчится, подстреленный какой-то девчонкой. Маленькой сучкой. Это несправедливо…

Сознание врывается назад, в комнату где всё произошло.

Вокруг него мужики и шлюхи. Сегодня повод - день рожденья. Тридцать семь. Ещё один год он у власти. Память водит, подкидывает крупицы воспоминаний.

Эрик сказал, что бабло обдаст завтра, всё до копейки. Сема усмехнулся. Нехорошо усмехнулся. Подозрительно. Тигран зыркнул, показал взглядом – темнят, изворачиваются.

Вошла бесцветная официантка, никто как следует не разглядел её лицо… она достала пистолет. Маленький, блестящий. Наставила на Барона и сказала… что она сказала? От кого предала привет?

Какой урод из этих, что сидели рядом привёл убийцу?

Он заставит их съесть собственные яйца. Нет, сначала поджарит, а потом заставит съесть.

Это они, каждый из них давно и упорно мостятся рядом, хотят скинуть.

И эта чертова сучка, что же она сказала? – Гори в аду!

Самое смешное, что там он и будет гореть.

Только… с ней вместе.

-----

Второй удар выбил из меня сознание…

Холод, первое, что ворвалось в него вновь.

Дрожь в теле не унималась. Нужно унять. Они не должны видеть, что я боюсь. Только моё бесстрашие и безразличие. Да, лучше чтобы это было безразличие.

Понимаю, в живых меня не оставят. Пусть только сделают это быстрее.

Не открывая глаз, пытаюсь сообразить где я, но осознаю одно, лежу на холодном полу. Свернулась, обхватила плечи, пытаясь согреться. Не помогает. Скорее всего, это подвал. Сырость и холод пробирает до костей. Спертый воздух ударяет в ноздри, боль голове не даёт расслабиться, открыть глаза и подняться.

Да и зачем? Что я могу сделать? Сейчас мне все равно.

Время запущенно, таймер скоро остановится. Скорее бы. Я старалась не представлять чего-то ещё, не придумывать разные способы, какими от меня будут избавляться. И чтобы у них не возникло желания долго меня мучить нужно, спровоцировать сразу. Отсюда мне всё равно не выйти.

Время идет, а никто не приходит, чтобы убить. Как долго они тянут.