Указал на шею.

- Нет, пока не узнаем от кого, мочить не будем, не волнуйся.

Удовлетворённый Давид закрыл глаза. Потом снова открыл. Показал пальцем вокруг.

- Всё собираем, как положено. Всё тикает. Конкуренты притихли не к добру это. Как бы не прислали кого посерьёзнее.

Давид согласно моргнул.

- Тут у нас танк не проедет на каждом этаже вооруженная охрана. Очистили этаж сверху и снизу. Нет никого кроме наших бойцов.

Удовлетворенно моргнул.

- Что ещё?

Тигран понимает всё без слов, такой помощник Давиду достался давно. Вытянул пацана с улицы, от наркоты вылечил, теперь этот верный как собака.

Показал рукой, что пишет и пистолет типа держит.

- Да я понял, всех кого замочили - список…

Показывает от пола низко.

- Дети - понял. Всех детей проверить. Будет сделано. Ты это давай быстрее, - Тигран единственный человек кто по-настоящему хочет, чтобы Давид оставался жив.

Пошел к двери, там обернулся:

- Короче, девка будет ждать тебя для разговора.

Моргнул. Показал, чтобы поесть ей дали.

- Ладно, покормим. Но она сука упрямая и дерзкая такая аж бесит.

Ладонью показал, не бесись. Успокойся.

- Хорошо, буду спокойным, насколько это возможно.

Открыл дверь и вышел.

Что-то тут не так. Давид чувствует не простая эта девка. Ох, непростая.

-----

В темноте, словно в бесконечности.

Не знаю сколько прошло дней или недель, не знаю за стеной день или вечер, знаю только что уже скоро жизнь моя изменится. Хорошей она не была, лучше не станет. Оборвётся, только вот как, это ещё вопрос открытый. Я готова ко всему, знаю, эти твари получат своё, пусть не сейчас, но потом.

Единственное чего мне хочется это ещё раз посмотреть в его лицо. Глянуть и умереть. Больше ничего не нужно. Жажда убить его, и жажда видеть переплелись в одну непосильную.

Ненавидеть легче, чем любить, это я уже поняла.

Иногда приходит человек, приносит мне еду, воду и выводит в туалет. Тогда, я встаю с пола и иду на полусогнутых ногах. Несколько шагов из подвала. Потом возвращаюсь в ставшую уже родной темноту. Привыкла. Понимаю, это последнее, что мне предстоит видеть.

Иногда я плачу. Не потому что жалею о том, что сделала и не, потому что попала сюда, а потому что всё могло быть иначе. Если бы только всё было иначе, возможно сейчас я была бы, там, рядом с ним, но я здесь, теперь это моя участь.

А его участь, видно не мной решиться.

Как хотелось стать его убийцей – не получилось.

Шаги. Дверь заскрипела. Вошел человек, осветил меня фонарём. Быстро подошел и прежде чем я успела что-то сказать или кинуться сопротивляться, схватил меня под руку и потащил к выходу.

Всё - это конец.

Силы покидают. Слабость наваливается, сковывает движения, стягивает шаг, заставляет болтаться руки. Мне всё равно. Уже всё равно. Пусть поскорее кончают.

Меня втолкнули в комнату. Двое мужиков схватили за руки, оттянув их назад. Один схватил за волосы, заставляя взгляд неподвижно уставится в стену.

Вошли ещё несколько человек. Среди них Барон.

Вот он, перед моими глазами. Черный, высокий, с тёмным суровым взглядом, обращённым на меня.

- Ну здравствуй, девочка-убийца.

Он проговорил это таким спокойном голосом, что я даже подумала, сейчас меня отпустят и мы просто поговорим. И может быть, у меня появится возможность вцепиться в его лицо ногтями, а может и в шею замотанную тёмным шарфом. Тогда я точно не упущу свой шанс.

-  Ты заставила меня разозлиться и убить несколько ни в чём не виновных людей. Нехорошо, Аня Лукина.

- Мне плевать, - говорю зло.

Скулы сводит от натяжения волос, так сильно этот гад держит и так больно, но мне плевать, они не увидят моей боли.