После того вечера, когда он впервые предложил мне потанцевать с ним, я попросила его позаниматься со мной в свободное от поисков нужной мне информации время. Так что он стал еще и моим преподавателем танцев.

– Лиана, вы быстро учитесь. У вас чудесно получается. Уверен, что сегодня на балу вы будете блистать, – похвалил меня Тристан, ослепляя своей искренней улыбкой.

– Мне просто попался замечательный учитель. Тристан, у тебя действительно талант к танцам. Не думал заняться этим профессионально?

– Нет, настоящий талант был у моей матери. Она была лучшей в этом деле. Она даже выступала в столице для его величества. Я же и половины не умею того, что умела она.

Каждый раз, когда Тристан говорил о матери, в его глазах я видела печаль. Это единственная тема в разговоре, которая стирала с его лица улыбку. Воспоминания о матери очень тяжело ему давались.

– Мне кажется, что ты недооцениваешь себя, – тихо сказала я. – У тебя и правда талант. И ты явно унаследовал его от своей матери.

– Вы очень добры, княжна. Но говорите вы так лишь потому что не знали мою мать, не видели ее на танцующей на сцене. Знаете, это было завораживающее зрелище…

– Какой она была?

Мне хотелось спросить о том, что случилось с его матерью, как она умерла. Если женщина выступала перед самим королем, то она явно не бедствовала, и вероятнее всего относилась к аристократам, потому что обычных смертных на этих землях навряд ли бы допустили к самому королю. Только вот судя по тому, как живет Тристан, его жизнь немало потрепала, и он совсем не тянет на сына аристократки.

– Моя мать была очень яркой женщиной и невероятно красивой. На балах она всегда выделялась среди других. У нее было очень много поклонников. Она была звездой, что очень ярко сияла.

– И что же с ней случилось? – все-таки осмелилась спросить я.

– Она встретила моего отца, и он погасил ее сияние, – ответил Тристан. И что-то такое было в его глазах, что заставило напрячься. Это была злость и самая настоящая ненависть. До этого я никогда в его глазах не видела этого.

Кажется, Тристан ненавидит собственного отца. Что же тот такого сделал? Хотелось расспросить подробнее об этом, но что-то подсказывало мне, что сейчас этого точно делать не стоит.

– Кстати, мне удалось все-таки найти кое-что интересное на Рейдена Харта. Это может вам помочь, – решил мужчина перевести тему разговора, подтверждая мою догадку о том, что говорить дальше о прошлом своей семьи он точно не будет. Подойдя к своему рюкзаку, он достал оттуда какие-то свернутые пополам бумаги и протянул их мне.

– Откуда у тебя это? – пораженно спросила я, когда поняла, что именно было в моих руках.

– Это было непросто, но я не мог вас подвести. Вам нужен был компромат на князя, и теперь он у вас есть.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я его. – Ты даже не представляешь, как помог мне.

– Всегда к вашим услугам!

***

– Как он это нашел? – удивленно спросил Гарвин, рассматривая предоставленный мне Тристаном компромат. – Как за такой короткий срок он смог нарыть все это?

– Не знаю, но в любом случае, это для нас большая удача. Именно эти бумаги могут сыграть далеко не последнюю роль в нашем плане.

– Полностью согласен. Ими можно неплохо воспользоваться. Только вот, вы уверены, что хотите их пустить в ход уже сейчас? Ведь здесь компромат не только на князя Рейдена Харта, но и на Дарвина Проса. Если мы будем угрожать ими Рейдену, то Дарвин тут же узнает об этом, а ведь он нам нужен и…

– На самом деле, у меня появился план поинтересней. Документами можно распорядиться несколько… иначе.