– И он приехал? – спросила я самое главное.

– Приехал.

По спине пробежали мурашки размером с детский кулачок. Меня затрясло – от злости, от ужаса, от восторга. От предвкушения.

– Неужели… – тихо пробубнила я себе под нос. И неожиданно счастливо, совершенно глупо улыбнулась: – Он приехал.

Дилижанс скрипнул, громко пыхнул паром и остановился у ворот академии. Как раз вовремя.

– Я должна его увидеть, – твёрдо проговорила я.

– Юна, подожди.

Конечно же, я не послушалась. Вместо этого с силой толкнула дверцу, едва не выбив её, спрыгнула и бросилась бежать по мощеной дороге, не разбирая летящих мне в спину слов и не чувствуя ни холода, ни дрожи, ни боли. Так я бежала по склонам Трескималя за бандой изгоев, по кроуницкой площади за Джером, и так я бежала однажды от него же, выстрелив в бокал с полыньим штормом. В исступлении, в лихорадочном возбуждении, одуревшая от предвкушения и предчувствий. Сейчас! Это случится сейчас! Наконец-то!

Во дворе меня встретили стязатели, но я только отмахнулась, скинула туфли и рванула ещё быстрее. Что-то кричали у бассейнов, но мне было наплевать. Наплевать на всё. На то, как я выгляжу, на то, в чём я виновата и что обо мне подумают. Я даже не знала, что ему скажу, мне просто хотелось его увидеть. Пожалуйста, семеро богов, только увидеть! На минуту. На секунду.

– Юна! – бросилась ко мне в объятия Сирена в голубой гостиной.

Она была в домашнем платье. Я наспех обняла её, но тут же отстранилась.

– Где ты была? – спросила подруга.

– Что? – не поняла я вопрос с первого раза, торопливо оглядываясь и изучая глазами каждый самый тёмный угол гостиной. – А, где была… В Ирбе. Ты же знаешь.

– Ты не пострадала? – Сирена заметно беспокоилась.

– Нет, нет…

Наверху, за балконетом показались ещё стязатели. Не те, что охраняли меня в академии, – незнакомые, явно опытные. Приподняв юбку, я побежала наверх. Едва не подвернула ногу, наткнулась на один из декоративных столиков. Влетела вихрем в свою комнату, обошла её по кругу, заглянула в уборную.

Никого. Кирмоса лин де Блайта здесь не было. Даже служанок не было. Только Стрилли величественно восседала за моим туалетным столиком, подпиливая розовые коготки.

– Стрилли, – я подбежала и села на пол напротив рудвика. – Милая Стрилли, скажи, ты видела здесь моего ментора? Не знаешь, где он?

– Господин заходил, – медленно кивнула она. Пушистые кисточки на ушах задрожали.

– Отлично! – обрадовалась я. – Где он сейчас?

– Думаю, там, где и должен быть, – спокойно ответила Стрилли, не отвлекаясь от своего занятия. – В бездне сомнений и отчаяния. Новость о том, что вы можете быть счастливы без него, негативно повлияла на восприятие реальности его милостью.

Я моргнула. Потрясение и беспокойство отступали, и это плохо сказывалось на самочувствии. Сухие губы задрожали:

– Это ты сказала ему, где я?

– Ну конечно, – сразу же выдала себя Стрилли. – Я сказала, что вы с господином молодым Батором наслаждаетесь весной и обществом друг друга, чтобы убежать от проблем и попытаться построить новое тихое счастье на крепком фундаменте доверительности и честности. Вы, как женщина, заслуживаете человека эмоционально зрелого, не подверженного импульсивным решениям на почве ревности. Думаю, господин лин де Блайт не очень хорош в этом в силу отсутствия опыта серьёзных отношений. Подумать только – он в чём-то нехорош, да? Но так бывает, – она аккуратно расправила белый кружевной передник. – А ещё я намекнула, что партнёрские отношения гораздо крепче покровительственных, лу-ли. – Стрилли подула на розовые полированные коготки, потом подалась ближе и доверительно вздохнула: – Мне кажется, господин меня не понял. Некоторые признаки указывали на то, что он намеревается применить силу.