– Маймуна, для тебя в моём сердце всегда останется место, – заявил молодой Батор.

– Будет тебе врать-то, – махнула рукой женщина и обратилась уже ко мне: – Как тебя зовут, folihan моя?

Я оторопела. Оказывается, я отвыкла от таких обращений и общества простых людей. «Юна», – хотелось вернуть ей честное признание. Но я присела в учтивом реверансе, склонила голову и проговорила:

– Сирена Эстель. Рада нашему знакомству, госпожа Маймуна.

– Но-но! – снова зацокала языком женщина. – Какая я тебя госпожа, folihan? Я Маймуна из Лыдга, – она бесцеремонно схватила меня за локоть и повела вдоль тропинки ближе к открытой площадке. Понизила голос и наклонила голову так, будто собиралась сообщить мне тайну.

– Вот что скажу, а ты послушай: я люблю гостей у себя в доме, а дорогих гостей – ещё больше. – Она отвлеклась и крикнула в сторону: – Рафа, Ханна, несите угощения, да поскорее! Всё, как мой Рени любит.

И мы обе посмотрели на неожиданно смутившегося Ренуарда.

– Это мой Рени, – с ухмылкой заспорила я, решив, что с Маймуной лучше не церемониться.

Молодой Батор хмыкнул и потёр шею.

– Сирена Эстель! – удивлённо всплеснула руками хозяйка. – Ты хорошая женщина. Давай-ка…

«Во имя Квертинда!» – раздался вновь многоголосый крик, и я замедлила шаг, пытаясь снова выглянуть за ограду, вниз.

Где-то далеко заиграла музыка.

– Что там? – не выдержала я, останавливаясь. – Сегодня ведь не День Династии?

– Торжество, – коротко ответила Маймуна.

– Преторий огласил новый указ Великого Консула и объявил выходной в честь принятия постановлений, – пояснил Ренуард. – Отец организовал гуляния по всему Батору. В том числе и на Морской площади. Народ празднует.

– Празднует? – я свела брови. – В самом деле? И каков этот новый указ?

– Да чтоб я знала, пташка! – затараторила Маймуна, перебивая Ренуарда и отмахиваясь от мошек, летящих на свет фонаря. – Я на площади давно не появлялась: с этой ужасной войной по улицам лишний раз ходить страшно – не любят теперь таххарийцев в Квертинде, kodja jes!

Я всё-таки не выдержала – поддалась любопытству. Высвободилась из крепкой хватки хозяйки, пробежала по траве до невысокого парапета, перегнулась и глянула вниз.

– Какая ты хорошая женщина, folihan! – обиженно проговорила вслед Маймуна.

Я обернулась, но только на миг – наградить её извиняющейся улыбкой. И снова устремила взгляд на открывшуюся мне картину. Внизу, у подножья, действительно была Морская площадь. Она вплотную примыкала к пристани – целый каскад ступеней вёл от причала прямиком к огромной золотой короне Квертинда. Семь её шпилей сияли в свете фонарей, бордовые стяги реяли на ветру. И вокруг гуляли, танцевали, смеялись и громко кричали люди – фигурки отсюда казались крохотными.

– Во имя Квертинда, – бездумно прошептала я в ответ на новый крик, чувствуя, как вместе с прохладным порывом до меня долетает торжественная радость целой толпы народа.

В просторной бухте море как будто светилось – месяц играл бликами на поверхности. Кажущиеся игрушечными корабли слабо покачивались на волнах. Вся южная столица, растянутая вдоль берега, утопающая в зелени и сияющая сотнями огней, отсюда была видна как на ладони. У меня перехватило дыхание: крохотный и дружелюбный Ирб, каким он мне виделся с разноцветных улиц, отсюда выглядел настоящим гигантом. От тихого городка не осталось и следа: город шумел и бурлил с невиданной энергией. У меня просто дух захватило от этой суматохи! Сердце учащенно застучало, словно мне передалось лихорадочное биение пульса развесёлых улочек. Этот праздник, устроенный Преторием, добавлял прелести и как будто делал его консулов ближе…