Арилеса вновь отложила дневник матери и принялась нервно расхаживать по спальне, пытаясь успокоиться. Она никогда не думала, что её благородный и невероятно добрый отец способен на такие гадкие поступки по отношению к другому человеку. Девушка терпеть не могла, когда кто-то пользовался своим положением в обществе и властью денег, чтобы принудить людей поступать так, как ему того хотелось. И тем ужаснее было осознание того, что её отец поступал точно так же.

— Ох, папа, как ты мог так низко пасть? — прошептала она, вытерев выступившие на глазах слёзы.

Ей понадобились некоторое время и определённая доля смелости, чтобы вновь прикоснуться к тетради, сиротливо лежавшей на кровати.

«…Да, именно на зимнем балу я осознала, что он действительно любит Ориану. Это было заметно по его глазам, всегда ищущим фигуру целительницы в толпе. И по его действиям по отношению к ней. Райт был готов бросить к её ногам весь мир, если бы Ориана вдруг этого потребовала. И в какой-то мере я жаждала, чтобы она вытягивала из него деньги на наряды и походы в рестораны. Вряд ли это оттолкнуло бы влюблённого по уши Райта, зато могло помочь разлучить их с помощью родителей моего непутёвого жениха. Но целительница оказалась невероятно скромна. Хотя нет, не так.

Поначалу Ориана действительно злилась на твоего отца, не желая иметь с ним ничего общего. И только угроза отчисления Вадима заставила её принять ухаживания наглого боевого мага. Первые полгода академия гудела, с любопытством наблюдая за развитием их отношений. Вернее, борьбы. Некоторые особо ушлые студенты даже организовали тотализатор, принимая ставки от всех желающих. А я сгорала от гнева и стыда, но всё равно не желала отказываться от Райта. Теперь для меня это стало каким-то делом чести. Ибо леста Ванесса фор Марид не могла себе позволить проиграть какой-то целительнице без роду и племени. Наверное, тогда и началось моё падение.

Я затаилась и стала выжидать, наблюдая за этими двумя. Собирала разнообразные слухи, проверяла их и многое отсеивала. Мне нужна была только правда, ибо лживые сплетни не смогли бы помочь.

Спустя некоторое время, когда я набрала достаточное количество правдивых слухов, то начала исподволь доносить их все маркизе Лазарской. Леста Ольяса всегда любила меня как родную дочь. И мечтала увидеть своей невесткой. Она была моим самым сильным и верным союзником. Именно маркиза предложила немного обождать и дожать Райта, когда обучение в академии будет закончено. Я поначалу не понимала, почему она не добьётся исключения Орианы. Ведь так можно значительно быстрее избавиться от ненавистной соперницы. Но леста Ольяса прекрасно знала своего сына и не желала давать ему повод взбунтоваться. Маркиза объяснила, что, поступи они так, и Райт, вполне возможно, покинет стены академии вслед за целительницей. А нас такой исход совсем не устраивал…»

Арилеса читала и не могла поверить в прочитанное. Бабушка и мама оказались теми ещё интриганками, сплетя вокруг отца и той несчастной целительницы крепкую сеть. В какой-то момент девушка даже позабыла, что читает воспоминания некогда живого человека. Так всё описанное было похоже на приключенческий роман, в котором уже наперёд было известно, чем всё закончится.

«…Я сильно нервничала, ибо наступала последняя, самая важная часть нашего плана. Сначала леста Ольяса должна была поговорить с сыном. А уже потом найти Ориану и поставить её перед фактом. Маркиза невероятно умная женщина, поэтому прекрасно понимала, что деньгами подкупить не получится. Зато сыграть на чувствах Орианы к Райту вполне возможно. Ведь они искренне любили друг друга, и если расписать девушке в ярких красках, что ждёт её возлюбленного, то она, несомненно, отступится. Ориана Фирс относилась к тому редкому типу людей, готовых пожертвовать своим счастьем ради других.