- Это запрещено законом!

- И что с того? - насмешливо спрашивает Эдгар.

И взгляд такой уверенный, издевательский. Настоящий верховный маг, презирающий остальные расы.

- Но... Это бесчеловечно!

- Да что ты говоришь? - картинно вздыхает Эдгар. - А знаешь что? Ты права. Но видишь ли... мне плевать. И на твое мнение по этому поводу и на мучения контрактников.

- Нельзя так с людьми, Ставинский! Им там больно! Им плохо! Им нужна помощь!

- За ними следят лучшие лекари Шаренхола, жестко контролируя все изменения в организме, - спокойно отзывается Эдгар. - В том крыле здания в подвалах находятся пациенты, которые переживают сейчас первую, самую тяжелую стадию после третьей инъекции. Разумеется, им плохо. Они лежат в бреду и в таком состоянии способны сами себе навредить. Особо буйных приходится связывать, сковывать разными способами до того момента, пока не пройдет кризис. Потом так называемые "жертвы" приходят в себя, и их переводят в другое крыло, где размещают со всеми удобствами. Они проходят дальнейший курс инъекций, отрабатывают положенный месяц и покидают мое поместье, дав магическую клятву неразглашения. Так в чем же состоит мое преступление, Ариана? В том, что я четко следую заключенному договору? Все эти люди сами подписали контракт, никто их силой не заставлял. И покидают они поместье весьма довольные полученные гонораром.

Такое положение дел несколько сбивает меня с толку. Но я упрямо гну свою линию.

- Это просто невинно обманутые жертвы. Все они понятия не имеют о том, что их ждет. В договоре ни слова ни сказано о том, что...

- В договоре черным по белому написано, что последствия медицинских испытаний непредсказуемы, что контрактник осознает всю ответственность своего решения и полностью доверяется лекарям, - жестко обрывает Эдгар. - А я полностью соблюдаю свою часть договора. Медицинские испытания не запрещены законом. А насколько они тяжелые? Хм, боюсь, человечество об этом не узнает. Все контрактники молчат об этом, связанные со мной магической клятвой.  И ты будешь молчать, куда денешься.

- Любую магическую клятву при должном вмешательстве можно взломать.

- Можно, кто же спорит. Но ты все равно не расскажешь. Ты слишком дорожишь мной.

- Ха! С чего ты взял? Не слишком ли самоуверенно звучит?

- Отнюдь. В самый раз.

Смотрю на Эдгара во все глаза, не понимая, шутит он или нет. Вроде не шутит... С совершенно безразличным выражением лица поглощает стейк. Его возмутительное спокойствие бесит неимоверно.

- Почему ты так думаешь?

- Потому что от тебя не пахнет другими мужчинами, - говорит Эдгар, пронзая меня взглядом своих неестественно фиолетовых глаз. - Я чувствую, что как был, так и остаюсь твоим единственным мужчиной. Ты ни с кем не развлекалась за все то время, что мы не были вместе, хотя уже почти семь лет прошло. Ты осталась верна мне. Только мне. И знала бы ты, как меня это возбуждает.

- Мне просто было не до обустройства личной жизни, - отвечаю сухо, стараясь говорить ровным голосом. - У меня, знаешь ли, были серьёзные проблемы: с семьей, с жильем, с работой... Да что там говорить, они и сейчас никуда не делись. В таком состоянии, знаешь ли, сложно сохранять рассудок.

- Сама виновата. Не сбежала бы от меня - не мучилась бы подобной ерундой.

Эдгар вдруг прищуривается, всматриваясь в меня, и мне совсем не нравится этот взгляд.

- Что это? - спрашивает Ставинский.

- Ммм? Ты о чем?

Я не улавливаю, когда Эдгар оказывается почти вплотную ко мне. Он двигается так быстро, нечеловечески быстро, когда ему это действительно нужно. И сейчас он стоит за моей спиной, а его пальцы  скользят по моей шее. От неожиданности я вздрагиваю и хочу отодвинуться, но Эдгар удерживает меня второй рукой на месте, с силой сжав плечи.