— Иван, у нас такой город, что и ебало разбить могут, если кого-то не того тронешь.

— А чем ваш город отличается от любого другого? — спрашиваю я, поставив покупки в багажник.

— Это в столице ты можешь трахать баб пачками, а здесь не прокатит.

— Именно поэтому ты ко мне в гости так часто наведываешься?

В трубке слышится напряженное сопение. Шорох, щелчок двери.

— Ты меня только что чуть не подставил, — негодует Давид. — Представляешь, Ирка в комнату вошла. Надеюсь, не слышала.

— Так ты сам перед женой не подставляйся. Я при чем?

— Ой, всё, хватит меня поучать. Женишься — на тебя посмотрю.

Закончив разговор, я сбрасываю вызов и сажусь за руль. Еду долго, пока девятиэтажки не остаются далеко позади. На въезде в город запомнил старенькую беседку у реки. На улице темно — если Златовласка не хочет, чтобы нас видели, можно остановиться там.

Нужное место я нахожу не с первого раза. Приходится покрутиться на заснеженной дороге. Заглушив двигатель, выбираюсь из машины. Как настоящий джентльмен, протягиваю руку Саше, но она, упрямица, нагло игнорирует. Воровато оглядывается по сторонам. Судя по тому, что не перечит — локация ее вполне устраивает.

Поставив коробку с тортом на деревянный стол, я иду к багажнику и выгружаю покупки. Одноразовые тарелки, вилки, фрукты, шампанское. И два картонных стаканчика с почти остывшим чаем.

— Алкоголь? — удивляется Саша. — Ты же за рулем.

— Так я и не буду пить. Пить будешь ты. Будешь же?

— Не откажусь. У меня сегодня стресс.

— Стресс обязательно нужно снять.

Я откупориваю бутылку, пробка отлетает куда-то в сторону, а часть игристого проливается на снег. Саша визжит и смеется. У нее красивый смех. Звонкий, озорной. И заразительный. Не замечаю, как подхватываю и тоже начинаю смеяться.

— Со мной такое впервые, — произносит Златовласка, сделав глоток. — Я первый раз испортила свой идеальный торт!

— Все когда-нибудь бывает в первый раз.

— Это по твоей вине, Иван, — произносит она с улыбкой.

— Можешь называть меня Ваней. Только тебе разрешаю.

— Спасибо, очень великодушно с твоей стороны. Кстати, Ваня, как ты вообще оказался в моем дворе?

— Захотел тебя увидеть.

— Но я же могла не выйти!

— Но ведь вышла.

Саша цокает языком, отворачивается к столу и открывает коробку. Осторожно выкладывает торт на пластиковые тарелки и самую большую порцию протягивает мне.

— Это муссовый ягодный торт с зеркальной глазурью. Был.

— Ну почему был? Он и сейчас есть.

Наколов на вилку кусок, пробую. Вкусовые рецепторы активно пробуждаются. Охрененный торт, правда. Тает во рту, сладкий. Что еще нужно? У Саши золотые руки.

— Вкусно. Очень.

— Спасибо, — смущенно произносит Златовласка.

— Значит, ты кондитер, — резюмирую я. — Давно работаешь в «Плюшке и Ватрушке»?

— Давно. Меня туда сразу же после окончания училища взяли.

— Почему именно кондитер?

— Ой, тут все банально. Не то чтобы у меня тяга была… Я вообще хотела поступать в театральный, — усмехается Саша. — Но родители не отпустили в другой город. 

— Почему?

— Чтобы под присмотром была, —  пожимает она плечами. — Мама всегда говорила, что самостоятельная жизнь развращает и сбивает с истинного пути.

Я удивленно вскидываю брови, но не перебиваю. Златовласка пьет шампанское, закусывает тортом и начинает много разговаривать. Под действием алкоголя она расслабляется и отпускает себя.

Доев свою порцию, я ставлю тарелку на стол. Запиваю холодным чаем. И нагло разглядываю Сашу. Внешне она очень мне понравилась. Теперь хочется увидеть без одежды. Без куртки и свитера. Чтобы трогать, чувствовать. Фантазия тут же рисует, какая у Саши фигура и грудь. Тут точно тройка, не меньше.