– Хорошо. Я боюсь, Юр.

– Саш, я успею. Я сейчас перезвоню.

Он отключается и это самые длинные две минуты в моей жизни. В комнате закрываюсь, но затыкать уши боюсь. Как будто могу пропустить что-то важное. Мне надо знать, что происходит вокруг меня.

Они продолжают стучать и звать меня, я не откликаюсь. Не будут же дверь выламывать? И врач зачем?

Все вдруг стихает. Подозрительно так.

– Сашенька, доченька, открывай дверь.

Прислушиваюсь и понимаю, что кто-то копошится в замке.

Я снимаю с блокировки телефон, чтобы набрать Юру, но он перезванивает сам.

– Ты как?

– Они замок вскрывают.

– Так, у тебя же два замка. Давай, закрывайся на верхний. Сделай три оборота. Это их задержит. Я уже подъезжаю. Саш, если будешь с ними говорить, записывай на видео все.

– Хорошо, ты далеко? – достаю из сумки ключи.

– Уже возле школы. Пару минут.

– Спасибо.

Я иду к двери и вставляю ключ в верхний замок, закрываюсь на три оборота. Включаю камеру на телефоне.

– Там кто-то есть, – слышу за дверью.

– Да, тут я есть. – Откликаюсь. – Я сейчас вызову полицию.

– Вы сказали, что там никого нет, – отвечает мужчина кому-то.

– Доченька, открой дверь, пожалуйста, – лебезит мама, – с тобой все хорошо? Ты спала, что ли? Почему не открывала?

– Потому что я вас не приглашала, поэтому не открывала.

– У нее с головой не все в порядке. Она беременна, а ее бросил парень. Девочка в депрессии. Открывайте дверь, если она что-то с собой сделает, сядете, – она так уверенно говорит, что даже я бы поверила, что со мной что-то не так. – Это ее лечащий врач, он сразу осмотрит.

– Нет у меня депрессии. Со мной все в порядке.

– Вскрывайте. – Командует мать. – Иначе я вас потом привлеку к уголовке, если с ней что-то случится.

Слесарь слушает ее, верит.

– Она на верхний закрылась. Надо замок вырезать.

– Значит, вырезай.

– Отойдите от моей двери, – кричу им. Шевеление прекращается. – Сейчас полиция приедет и прокуратура.

Я возвращаюсь к глазку и выглядываю в коридор.

Когда вижу там Домбровского и полицейский патруль, прислоняюсь головой к двери и выдыхаю. Слезы без предупреждения по щекам.

Юра в режиме прокурора показывает корочку, что-то предъявляет им. Один из полицейских снимает на камеру, как они пытались взломать мою квартиру.

Мать ругается, пытается что-то доказать, потом сбежать, но ее задерживают. Я опускаюсь на пуфик в коридоре и прислоняюсь головой к стене. Слышу, как полиция звонит соседям, берут у них показания. Жду, когда придут ко мне. Глажу живот, который снова в тонусе.

– Саш, все нормально? – спрашивает через дверь.

– Да.

Юра рядом, знаю, что он точно никого не пустит ко мне. Глубоко дышу, пытаюсь расслабиться. Не хочется рожать в пятницу вечером, отрывать людей от работы.

Время тянется бесконечно. А я так и сижу. Он же зайдет ко мне? Должен зайти. Иначе… иначе я не пойму.

Все равно, спасибо ему, что оказался рядом. Я и думать не хочу, чем это могло закончиться.

Наконец кто-то стучит в дверь.

– Саш, это я, открой.

Поднимаю руку и щелкаю ключами.

Юра заходит, осматривается.

– Сань, – замечает, закрывает дверь и опускается передо мной на колени. Оставляет свою папку.

Когда вижу его, вторая волна, но уже облегчения, снова раскачивает эмоции.

– Саш, не плачь, все, их забрали в отделение. – Дрожу вся. Юра притягивает. Обнимает насколько получается. Все-таки зашел. Не бросил. Сначала обеспечил безопасность, полицию еще прихватил. Гладит мой живот. – Как твои тыковки?

Я не могу говорить, начинаю сильнее плакать.

– Тшш, все нормально. Я успел, как и обещал. Ты как себя чувствуешь? – касается губами виска.