Дашка сопроводила свои слова неодобрительным фырканьем и я почувствовала себя какой-то странной, неправильной от того, что волнуюсь за этого несчастного, одинокого мальчика. Впрочем, мы с ней всегда были такими разными…
- Я знаю, что выгляжу, как круглая дура, - проговорила я, понимая при этом всю тщетность своих объяснений. - Но ведь ребенок ни в чем не виноват! Чей бы он ни был… Если бы ты только его видела…
Я оборвалась, сознавая - она все равно меня не поймет. Подруга жила не просто разумом - ее действия были всегда продиктованы расчетом. Возможно, мне следовало бы даже поучиться у нее здоровому цинизму, но себя не перекроишь и не исправишь…
Мысли снова обратились к мужу и Мише. Я твердо повторила про себя: я поступила правильно. Вот только почему чувство у меня при этом было такое, будто своим уходом наказала в первую очередь не Валеру, а себя саму?
Меня буквально разрывало надвое. Одна половина желала показать, что с ней нужно считаться. Вторая же отчаянно тянулась к недолюбленному, запущенному ребенку… и от воспоминания о том, как он пытался меня удержать, хотелось буквально выть.
- Останешься на ночь? - ворвался голос Даши в мои тяжелые, горькие мысли. - Буду отвлекать тебя своей болтовней от тяжких дум.
- Останусь, - просто ответила я. - А ты расскажешь мне, как твои дела. А то мы все обо мне…
Подняв глаза, я с удивлением заметила, что у подруги сделалось смущенное лицо. Она даже кокетливо отвела в сторону взгляд, что ясно давало понять: случилось что-то необычное.
- Так-так, - протянула я многозначительно. - Рассказывай.
- Я кое-кого встретила… - призналась она торопливо, поспешно, словно боялась передумать. - Неудобно было заводить об этом разговор, когда у тебя такое творится…
- Я буду только рада послушать, - с трудом натянула я на лицо улыбку. - Отвлекусь…
Подруга вдруг схватила меня за руки, крепко сжала…
- Он мне нравится. Очень. И я, наверно, скоро к нему уеду…
Она сказала так мало, но в этих нескольких фразах было столь многое… Я и вообразить себе никогда не могла, что Даша ради кого-то решит кардинально поменять свою жизнь…
- Оставайся со мной, - попросила она с внезапной горячностью. - Не только на сегодня. Поживем вместе, пока я не уеду…
- Как раньше? - спросила я со слабой улыбкой.
- Как раньше… - повторила, как эхо, Дашка.
11. 11
Шестнадцатьлетназад
- Вот и зачем ты постоянно забираешься так высоко?
Даша приземлилась на соседний стул и показательно-тяжко выдохнула, будто перла в гору тяжелый камень, как бедолага Сизиф, а не поднялась на каких-то несчастных пятнадцать ступенек вверх.
- Вероятно, затем, что это намек? - сухо ответила я вопросом на вопрос, отворачиваясь от нее, чтобы дать понять: компания мне не нужна.
- Какой намек? На то, что ты выше нас всех? - усмехнулась моя собеседница.
Это утверждение так меня удивило, что я автоматически повернулась обратно и уставилась на нее, приоткрыв рот. Неужели мое желание уединения воспринималось именно так? Как высокомерие и превозношение себя над другими?
- На то, что я просто хочу быть одна, - ответила уже мягче.
Ничуть не смущенная этими словами, Даша откинулась на спинку стула и невозмутимо принялась готовиться к лекции, доставая из сумки все необходимое.
Я с удивлением за ней наблюдала. Кажется, еще никто за всю мою жизнь не жаждал находиться рядом настолько сильно. Особенно после нескольких недвусмысленных посылов.
- А ты русских слов не понимаешь, да? - ощетинилась я, глядя на ее идеальный профиль.
- Очень даже понимаю, - спокойно ответила она. - Но знаешь, как говорят? Тот, кто громче всех кричит «уйди», больше всех нуждается в том, чтобы с ним рядом остались.