Странное дело, но Владислав Олегович почувствовал, когда она уснула – его напряженные мысли стали тише, а дыхание легче и свободнее. Он посмотрел на Дашу – спит. Пожалел, что в машине не держит пледа, чтобы можно было ее укрыть. Он сбавил скорость машины, времени до назначенного с запасом, можно было не гнать…

… Когда они подъехали к клинике, Даша все еще крепко спала. Влад заглушил мотор и повернулся к девушке, смотрел на нее спящую и думал:

«Маленький упрямый канатоходец, и как же тебе помочь, когда ты так горячо отказываешься от страховки?»

23. Глава 23.

Как бы ни было жалко будить сладко спящую девушку, он тихонечко позвал ее. Даша вздрогнула и резко выпрямилась, съехавшие на бок очки упали ей на колени.

- Приехали, - сказал Владислав Олегович.

Получилось сухо и безэмоционально, он подавил в себе неожиданную и чуждую ему нежность. Он вообще не был любителем демонстрировать свои чувства, особенно сейчас, когда объект этих чувств напряженно смотрит в ожидании подвоха. И чтобы больше не смущать ее и не мучить себя, вышел из машины. Достал из багажника пиджак, надел. Даша тоже вышла, неуверенно потопталась возле машины. Владислав Олегович молча взял ее за руку и подвел к крыльцу, открыл дверь.

Администраторы клиники встретили их приветливо, Даша заполнила некоторые документы и почти сразу ее пригласили в кабинет врача. Владислав Олегович последовал с ней. Даша хотела возмутиться, но у него был слишком хмурый и угрюмый вид, она уступила, не желая устраивать скандал.

Девушка-администратор заметила заминку посетителей и спросила Владислава Олеговича:

- А вы кем приходитесь пациентке? Родственником?

- Да, - торопливо сказала за него Даша, - дядей.

Владислав Олегович ответил ей знакомой усмешкой.

«Ну хоть не папой», - подумал он.

Дашина медицинская карта и предыдущие результаты обследования были уже у врача. Это была строгая женщина лет сорока, она согласилась с мнением коллеги, что операцию откладывать нельзя. Врач разговаривала с Дашей, Владислав Олегович молча слушал. Когда они обсудили детали операции, женщина объяснила, что ситуация у Даши сложная, и крайне нежелательно уезжать из города сразу после операции, нужно остаться хотя бы на сутки. А утром обязательно показаться здесь, в клинике.

- … У вас в городе сейчас нет хирурга и нужного оборудования, если возникнет осложнение, то врачи не смогут вам помочь, и вы потеряете зрение. У нас на втором этаже есть комнаты для иногородних пациентов, вам лучше остановиться там.

Операцию назначили через два часа. Они вышли из кабинета. Даша повернулась к Владиславу Олеговичу и сказала:

- До свидания.

Влад устало вздохнул.

- Рано, Даша.

- Но вы же все слышали, я останусь здесь до завтра.

- Это было предсказуемо. Я и не планировал сегодня возвращаться домой, - и прежде, чем она успела возразить, добавил: - Да, да, я знаю, что вы скажете: я сама, я справлюсь. Даша, я не буду мешать вам справляться, но я буду рядом.

Пока было время до операции, они сходили в кафе. Даша почти не ела – кусок в горло не лез от переживаний – и все время молчала. Влад пытался разрядить обстановку разговорами, но она не реагировала. Когда она попросила раздельный счет у официанта, Влад тяжело вздохнул, но не стал препятствовать ее очередному проявлению самостоятельности.

В клинике Дашу пригласили на предоперационные процедуры, и пока ее не было, Влад попросил показать ему комнаты для пациентов. Это была четырехкомнатная квартира, комнаты закрывались на ключ, в каждой был отдельный санузел, и одна большая общая кухня. Квартира ему не понравилось. Он вообще не любил съемное жилье. Даже в поездках, если ему приходилось куда-то уезжать, он никогда не останавливался в квартирах или гостевых домах, предпочитая гостиницы. Но плюсом было то, что, во-первых, там было по-больничному чисто, а во вторых, была круглосуточная возможность вызвать медицинский персонал, в случае если возникнут какие-либо проблемы.