Трудно сказать, сколько еще продолжались бы эти, уже почти бессмысленные, войны, если бы не пришел Наполеон.

В 1794–1799 годах Франция представляла собой страшное зрелище. Погибло больше миллиона человек; большая часть из них – молодые мужчины, становой хребет нации. Экономика расстроена. Уровень жизни раза в два ниже, чем в королевское время. Масть страны просто перестала существовать: мертвые, обезлюдевшие деревни, где ветер стучит ставнями пустых домов, заросшие кустарником поля, сытые волки среди бела дня лежат посреди сельских дорог.

Противоборствующие политические силы готовы снова вцепиться друг другу в глотки, их удерживает только вооруженная сила правительства и страх вернуться к ужасам 1793–1794 гг. Во многих провинциях продолжается гражданская война.

Правительство? Директория – это правительство разжиревших за последние годы спекулянтов. Называли их «нувориши», то есть «новые богачи». В современной России не очень почетно название «новый русский». Правительство «новых французов». Представьте себе правительство России 1922 года, состоящее из нэпманов. Причем из трусливых нэпманов, боящихся порвать с революционными традициями. Нэпманов, которые называют себя «комиссарами» и клянутся именами Дзержинского и Троцкого.

Так и нувориши послереволюционной Франции не расставались с «нивозным» календарем, с Пантеоном и другими революционными чудесами.

Если отменили максимум, не значит, что все проблемы сразу решились. Цены взлетели, подвоз продовольствия нерегулярный, Париж голодал. Уже на острове Святой Елены Наполеон вспоминал, как однажды на одной из улиц он и офицеры его штаба были остановлены большой толпой возбужденных женщин. С возгласами: «Хлеба! Хлеба!» они окружили плотной стеной офицеров. Одна из женщин, «чудовищно большая и толстая», обратилась с негодующей речью: «Вся эта свора в эполетах издевается над нами; они сами обжираются и жиреют, и им все равно, что бедные люди умирают с голоду». Бонапарт нашелся: «Мать, взгляни на меня хорошенько: кто из нас двоих более жирный?» В толпе раздался взрыв смеха: «Я был в то время тощим, как пергамент», – объяснял это Наполеон. Офицерам удалось пройти.

Эта несчастная голодная страна, живущая вне времени и собственной истории, все время воюет со всем окружающим миром. Страна, которой необходимо, во-первых, подвести итог большому периоду своей истории. Во-вторых, прагматично и жестко решить – куда идти дальше?

Эти задачи смог решить человек, который до конца своих дней говорил по-французски с акцентом. Его титулы выглядят так: генерал французской революционной армии, Первый консул Французской республики (с 1799 г.), император французов (18 мая 1804 г. – 11 апреля 1814 г., 12 марта 1815 г. – 22 июня 1815 г.), король Италии (с 1805 г.), протектор Рейнского союза (с 1806 г.).

При этом французом он себя никогда не считал.

Наполеоне Буонапарте родился 15 августа 1769 года в Аяччо, столице острова Корсика. Корсиканцы – особый народ, не итальянцы и не французы. Они говорят на языке, который обычно считают диалектом итальянского; сами же корсиканцы о своем языке более высокого мнения.

Корсика же с 850 по 1034 г. находилась под властью мавров. Потом остров перешел под контроль Генуэзской республики.

В 1755 году Корсика свергла генуэзское господство и с этого времени фактически существовала как самостоятельное государство. Многие страны Европы фактически признавали корсиканскую независимость. Во главе стоял глава повстанческой армии, Паскуале Паоли. Паоли возглавил правительство, провел ряд реформ, основал университет. Отец Наполеона, адвокат Карло Буонапарте, был секретарем Паоли.