На следующий день Жозефина и Ипполит потихоньку тронулись в путь, полные решимости останавливаться во всех мало-мальски комфортабельных гостиницах…

А пока они таким образом забавлялись, Бонапарт, сделав крюк в Рейхштадт, приехал в Париж. Даже не явившись поприветствовать членов Директории, он отправился на улицу Шантрен (которая накануне в его честь была переименована и носила название улицы Победы), чтобы поскорее обнять жену.

Но, как и в Милане, он напрасно звал, распахивал двери, проходил по пустым комнатам. Наконец, ему попалась служанка.

– А где моя жена? – спросил он. Рассказывают, что глаза его пожелтели, когда он узнал, что Жозефина в Париж еще не приехала. Не успел он снять шляпу, как к нему подошел дворецкий и, поклонившись, сказал:

– Я должен вручить вам это, мой генерал!

Это была пачка счетов. Воспользовавшись своим пребыванием в Италии, Жозефина велела переоборудовать дом и заменить в нем всю мебель. Все это стоило более тридцати миллионов старых французских франков… Окончательно убитый Бонапарт закрылся в своей комнате…

Спустя три дня он, грустный, отправился в Люксембургский дворец, где Директория организовала в его честь помпезный прием. Когда он там появился в сопровождении Талейрана, бывшего в то время министром внешних сношений, все присутствовавшие встали и закричали:

– Да здравствует Республика! Да здравствует Бонапарт!

Но что ему было до того, что там присутствовали министры, послы, члены Совета старейшин и Совета пятисот, высшие судейские чины, высокопоставленные государственные служащие, представители армии и всего Парижа тех времен, когда там не было Жозефины!

С того момента праздник потерял для него всякий интерес. Он вручил Директории договор, подписанный в Кампо Формио, выслушал речи, похвалы, поэмы, гимны, кантаты и с рассеянным видом принимал дружеские похлопывания по плечу. Не слыша оваций, он думал только о своей жене. Раз ее не было на празднике, значит, она изменяла ему. А если изменяла, он вынужден будет с нею развестись…

После официальной церемонии он вернулся домой и заперся для того, чтобы обдумать условия развода, который представлялся ему неизбежным.

Но когда 2 января 1798 года волнующая и кокетливая Жозефина появилась в Париже и привела тысячу причин, объясняющих ее задержку, он упал перед ней на колени…

Спустя несколько дней в Париж приехал и Ипполит Шарль. Он немедленно направил в Военное министерство прошение об отставке для того, чтобы иметь возможность в полной безопасности проворачивать делишки с поставками для армии. Вскоре, по рекомендации Жозефины, он поступил на службу в компанию Бодена. Эта компания наживала огромные барыши, поставляя солдатам Директории слишком узкие гетры, слишком короткие рубахи, башмаки из картона, камыш вместо фуража и отбракованных лошадей. Эти досадные мелочи не помешали креолке, не испытывая при этом угрызений совести, получать «комиссионные» от господина Бодена^>52.

Но, как известно, шила в мешке не утаишь, и 17 марта Бонапарт узнал от своего брата Жозефа о том, что Жозефина была связана с этим торговцем и что она ежедневно встречается с Ипполитом в небольшом доме в предместье Сент-Оноре. Взбешенный Бонапарт тут же отправился к жене и в очень резких выражениях высказал все, что он о ней думает. Разбив фарфоровую китайскую вазочку, он ушел, громко хлопнув дверью.

Жозефина немедленно предупредила Ипполита, отправив ему письмо. Оно до нас дошло. В нем не только доказательства ее сообщничества, но и явная ненависть, которую она питала к семейству Бонапартов. Вот это письмо со всеми орфографическими и стилистическими особенностями: