- Что, любуешься на плоды трудов своего отца? – заметив, что Герман задумался и несколько выпал из беседы, спросил Марк.

- Да уж, батюшка капитально позаботился о том, чтобы мы с братом не знали нужды. – он секунду помедлил и со смехом добавил:

- Как и о том, чтобы его непутёвые отпрыски не угробили результаты его жизненных достижений.

- Что верно, то верно. Дай таким, как мы, волю, так не то графство – государство прокутить умудримся. – довольно самокритично согласился принц. – Не зря мой отец так уважал твоего родителя и почитал его одним из самых дельных и мудрых людей государства.

- Даже удивительно, как у него получилось вырастить сразу двух таких раздолбаев, как мы с Оливером.

- Да ладно уж, не прибедняйся. Я смотрю, папины черты всё-таки пробудились в тебе. Даже удивительно, как снова резко переменился твой характер.

- Снова? - молодой человек мимолётно отметил случайную оговорку собеседника.

- Но, надеюсь, ты же не станешь в одночасье полным занудой? И мы сумеем сохранить в себе ту лёгкость и любовь к приключениям, что свела нас с тобой ещё в далёкие поры, когда оба под стол пешком ходили? - продолжал рассуждения принц.

- Как раз не далее, чем сегодня, мой брат упрекнул меня ровно в том же, обозвав скучным. – опять развеселился Герман.

- А помнишь, как любила тебя моя матушка? Я даже, грешным делом, разок взревновал не на шутку. Сейчас-то уже можно и признаться. – поддерживая настроение собеседника, откровенничал принц. – Тот раз в семь лет, когда ты оказался запертым в кухонной кладовке на полтора часа – это ведь я тебе дверцу-то подпёр. – с самым довольным видом заявил Марк.

- Да?! – искренне возмущаясь на такое негодяйство, воскликнул граф. – Вот же чёрт! А зачем я туда вообще полез?

- Как зачем? – удивился забывчивости друга принц, - Конечно же, булки Рамены тырить. Как будто бы нам их и так по первому требованию не выдали. Но прокрасться незаметным и стащить - оно же казалось интересней! - рассказчик расхохотался над детским воспоминанием. - А потом мы с тобой подрались, и как будто из-за тех самых булок. На деле мне просто хотелось тебя побить. Точнее даже победить. Причём, между прочим, это мой нос в тот раз был расквашен, а мама жалела и защищала тебя!

– Ну, ясное дело, не подрались – не друзья. А Её Величество, видимо, сразу поняла, кто устроил мне испытание тёмной кладовкой. И никому ведь не сказала? – почти на сто процентов уверенный в своих словах, предположил Герман.

- Точно, не выдала.

- Вот видишь, тебя защищала – от наказания спасла.

- Ага. Она мне потом один на один такую взбучку устроила – на всю жизнь запомнил.

- Она была мудрой женщиной.

- Да. И бесконечно доброй.

- Скучаешь?

- Всегда. – оба помолчали. – А у отца очередная фаворитка… ой… Диву даюсь, где он таких безмозглых куриц отыскивает? Ему их кто-то специально выводит, что ли, искусственным путём?

- Не кипятись, он взрослый умный мужчина…

- Вот то ж и бесит! – вспылил Марк.

Снова помолчали.

- Ладно, ты прав. Ни логика, ни воля отца мне неподвластны. В конце концов, и ему не очень-то удаётся управлять мною. Смотри! Почти приехали… - принц махнул рукой куда-то в сторону, и Герман увидел, как из-за перелеска навстречу путешественникам выплывает величественная скала.

Зрелище завораживало, вызывало невольный трепет. Было в этом утёсе нечто … Ну даже не знаю, какие слова подобрать: манящее, запретное, заповедное… Вот как будто всё вокруг – просто мимолётные творения лёгкой Божьей фантазии, а эту каменную громаду - мрачную, дикую, таинственную твердыню… Всевышний просто взял, да и поставил тут посреди пропасти. Причём отдельно и осознанно, и собственной рукой.